Иван Ефременко - Амбиверт

– Главное не то, сколько я знаю, а что именно я знаю того, чего не знаете вы. Так что главное, чтобы вы знали меньше половины того, чего знаю я, иначе дела не будет, так как от того, что знаете вы, смысла уже походу маловато, – дерзко парировала ему Наташа.

– Ну, пожалуй, вы правы, свежий взгляд на проблему мне бы не помешал, надеюсь, наш союз окажется плодотворным и вместе мы добьемся большего, чем поодиночке, – улыбнулся ей Михаил.

– Возможно, если вы все-таки расскажете, чем вы тут занимаетесь, – с упреком сказала Наталья.

– Да, конечно, извините меня за неосмотрительность, – Михаил Геннадьевич подошел к большой доске, на которой были отражены различные формулы и вычисления, на столе, располагавшемся под этой доской, находилась целая куча папок с документами и вырезками научных статей по теме его изучения. – В данной лаборатории я занимаюсь методами лечения БАС, точнее, пытаюсь понять, как это можно остановить и вернуть человека в нормальное состояние.

– Подождите, это же заболевание как у Стивена Хокинга?

– Да, да, человек при этом недуге просто со временем превращается в овощ и после умирает от дыхательной недостаточности вследствие дистрофии дыхательных мышц, – ответил Михаил.

– Но Хокинг же не умер, он еще столько книг написал и открытий сделал. Вы читали его книгу «Краткая история времени»? Это же просто нечто.

– Да, я читал, мистеру Хокингу просто повезло, что его прогресс заболевания остановился и он так долго прожил, обычно люди умирают гораздо быстрее.

– Так, а лекарства? Я слышала, есть лекарства, – непонимающе спросила Наталья.

– Лекарства? Они стоят кучи денег, а увеличивают продолжительность жизни на месяц или два, в этом вся проблема, человек берет кредит на жизнь, который будет платить его семья.

– Так, а у вас какой принцип работы?

– Мы проводим эксперименты на животных, на мышах, если быть точными. Мы искусственно выводим часть головного и спинного мозга из строя, имитируя поражение при БАС, после чего подключаем электроды к центральной и периферической нервным системам для искусственной стимуляции тех органов и систем, которые были зависимы от поврежденных участков, также стимуляцию получают и мышечные волокна для лучшего восстановления и скорейшей реабилитации, и самое главное – все это регулирует блок управления, который, обрабатывая сигналы источника, передает их на нужный участок органа и ткани. Но все мыши странным образом умирают, хотя изначально они воспринимают подключение аппарата нормально.

– Может быть, интоксикация? Вы из чего делаете электроды? – насторожилась помощница.

– Нет, нет, не интоксикация, электроды никак не взаимодействуют с жидкостями и тканями тела, они абсолютно нейтральны, – Михаил задумался. – Подскажите, Наташа, а это нормально, что мне хочется сорвать с вас белье и приступить к соитию прямо в этой комнате?

– Да, вполне, я уже привыкла к подобным предложениям, только ради вашей безопасности я вам не рекомендую этого делать.

– Нет, нет, я так никогда не поступлю, просто чувство и желание для меня новые, странно… словно мое либидо выросло в несколько раз.

– Ничего страшного, привыкнете, нам с вами еще работать, так что держите себя в руках, – улыбнулась Наташа.

– Само собой, само собой… – отведя взгляд в сторону, тихо сказал Михаил Геннадьевич.

В течение нескольких дней Михаил Геннадьевич вместе со своей новой напарницей Наташей работали над проблемой, зависшей в лаборатории. Но все безрезультатно: знаний было мало, технология оставалась недоступной для их понимания, отчего они приближались скорее к нервному срыву, чем к решению задачи.

– Михаил Геннадьевич, я уже не знаю, что вам предложить, может, нам переключиться на что-то другое, а мозг сам потом поймет, что ему надо, пятый день сидим, а толку нет, – раздраженно сказала девушка.

– Пятый день, пятый день… это вы, Наташа, пятый, а я счет времени уже потерял, это дело моей жизни, а я топчусь на одном месте, толку ноль…

– Ну вы помогите своим подчиненным или у них спросите, может, они чем и помогут, они же все как ваши дети, – проговорила она утешающе.

– Пять дней, точно, – вскрикнул Михаил и выскочил куда-то из кабинета.

– Псих, совсем поехал от своей науки, – произнесла Наталья и начала пилочкой обрабатывать свои длинные черные ногти на руках.

– Мистер Моррис, мистер Моррис, – с криками забежал к нему в кабинет Михаил Геннадьевич, – помогите, сегодня четверг, я сегодня должен с дочкой встретиться.