Дин Лейпек - Вероника Стейнбридж покидает Зону Безопасности

– Почему тебе кажется, что Саймон не слышит тебя?

– Потому что он ничего мне не отвечает! – буркнул Альберт. Ответ был слишком прямолинейным и логичным, чтобы раскрывающий тонкости психологии справочник мог подсказать дальнейший план действий. Вероника в растерянности полистала страницы, затем выключила экран смартфона и посмотрела на Альберта.

– Попробуй писать ему.

– Что?

– Отправляй ему сообщения через очки. Саймон ведь все время что-то смотрит через них.

– Да, эту дрянь…

– Отлично, – перебила Вероника, не желавшая снова выслушивать жалобы Альберта на видео, которые смотрел его друг. – Пиши сообщения – уведомления будут отвлекать его, и в конце концов он обратит на тебя внимание.

Альберт недоверчиво нахмурился.

– Разве ты не должна задать мне еще девять вопросов, чтобы заполнить отчет?

– Альберт, – вздохнула Вероника, – тебе нужен отчет или совет, как решить проблему с Саймоном?

Ее «пациент» явно колебался.

– А для отчета я что-нибудь сочиню, идет? – Вероника подмигнула ему. Альберт неуверенно улыбнулся и кивнул.

После группы, когда они не спеша шли по теплой ночной улице, отдающей в воздух воспоминания о прошедшем дне, Софи спросила:

– Как сегодня было с Альбертом?

– Хорошо. Рассказать?

– Нет. Ты же знаешь правила.

– Знаю, – кивнула Вероника и взяла Софи за руку. Та коротко сжала ее пальцы – и тут же отняла ладонь.

Вероника вздохнула и спряла руки в карманы, чтобы согреть их.

Они пришли в группу вдвоем – так обычно делали пары, но Марко и Тим по всем приметам парой не были. Вероника давно научилась различать их – тех, кто жил вместе, и тех, кто был вместе.

И беспокойно отводила взгляд, видя отражение себя с Софи в витринах магазинов.

Марко смущал ее. Бледный, как большая часть уроженцев Зоны, но с очень темными волосами, он излучал враждебную, чуждую Веронике энергию – будто громадная волна вдруг поднималась над поверхностью ее тихого моря, готовая захлестнуть и разрушить все на своем пути. Он был щегольски одет – не в термокостюм вроде тех, что носила Софи, но и не в винтажное старье, как у Вероники. Его брюки и пиджак были ослепительно белыми, сшитыми из особенной синтетики – ткань выглядела, как шелк, но обладала всеми свойствами «умного» текстиля термокостюмов.

Марко смотрел надменно, свысока – помогал ли ему в этом рост или костюм, Вероника понять не могла.

Тим… Он прятал глаза за стеклами очков – обычных, с диоптриями, которые жители Зоны давно уже не носили, поскольку «виар» компенсировали любые проблемы со зрением. Одно это выдавало в нем уроженца штатов, а свободный джемпер и простые джинсы лишь усиливали эффект.

Но главным признаком, конечно, была его кожа. Загорелая кожа человека, который родился и вырос вне Зоны. Без купола.

Под солнцем.

Вероника не помнила, как начала создаваться Зона – она была из второго поколения «чистых» детей. Еще за несколько лет до ее рождения часть центра стала полностью пешеходной, а на многих улицах пустили скоростной трамвай. Когда же повышенная фоточувствительность у «чистых» была официально подтверждена, в дело вступили правила толерантности и доступной среды. Если город приспособлен для глухих и слепых, для людей на колясках и с биопротезами – почему «чистые» дети должны сидеть дома?

И постепенно город начал обрастать стеклом. Сто ярдов безопасной зоны. Миля. Пять миль. Все чаще трамвай проезжал над зеркальной поверхностью защищенных от солнца улиц, и яркий отраженный свет ударял по глазам в бесплодной попытке дотянуться, достать своим разрушительным теплом.

Но «чистые» дети были в безопасности – за окном трамвая, под прозрачной кровлей улиц, в белом безмолвии квартир. Вокруг них был прохладный, пропущенный через фильтры воздух, и солнце приятно согревало бледную, почти белую кожу, не обжигая безжалостным ультрафиолетом.

Парк накрыли куполом, когда Вероника и Софи уже жили вместе. Это был их праздник, их маленькая победа – Софи тоже была из «чистых». И теперь город принадлежал им. Это была Зона Безопасности, столица «чистых» детей, центр современного мира.

Во всяком случае, именно это говорила Софи, когда они с Вероникой вместе с тысячами других горожан сидели на газоне в Парке, превращенном в самую большую в мире оранжерею.

Вероника смотрела на огромный купол над головой и пыталась представить, каково это – стоять под открытым небом.