Бернар Вербер - Планета кошек

Я спрашиваю со вздохом:

– Еще какие-нибудь идеи?

– Предлагаю остаться на борту. Будем считать корабль нашим островом, нашим убежищем, – подает голос Пифагор.

– Как насчет пропитания?

– Рыбная ловля. То же самое, что в плавании.

– Хватит с меня рыбы, – отмахиваюсь я.

Остальные согласны со мной.

– Нельзя бесконечно сидеть на корабле, – заключаю я.

Натали поднимает свою изящную пятипалую руку и берет слово. Я могу понимать ее речь благодаря новому коммуникационному интерфейсу, вживленному мне в лоб.

Это сложное устройство, сконструированное профессором Романом Уэллсом, позволяет при помощи простого черного шарика, похожего на бородавку на моем Третьем Глазу, поддерживать радиосвязь по протоколу Bluetooth с микронаушником моей служанки. Программа в простом микрочипе преобразует ее человеческие слова в понятное мне мяуканье и, наоборот, мое мяуканье – в понятные ей фразы.

– Я предлагаю, – говорит она, – отправиться на поиски другой территории в Америке, более пригодной для безопасной высадки. Далее мы двинемся посуху и найдем спокойное местечко. Неважно где: в Скалистых горах, в пустыне Мохаве, в полных аллигаторов болотах Юга… Я бывала там в молодости. Крысы не захотят и не смогут там поселиться.

Я напоминаю ей о реальном риске:

– Узнав, где мы закрепились, они на нас нападут. В том, что они нас найдут, нет сомнения.

– А если поискать остров вблизи побережья? – предлагает профессор Роман Уэллс. – Наверное, там будет меньше крыс, чем на континенте. На острове будет проще удерживать их на расстоянии.

Остальные, как я погляжу, мучаются сомнениями. Думаю, всем надоело питаться рыбой.

– Можно было бы попробовать вступить в переговоры, – курлычет какаду Шампольон. – Пустив в ход дипломатию, я бы мог убедить местных жителей, что для них выгодно оказать нам гостеприимство.

Для пущей убедительности он расправляет свой белый хохолок.

– Все бы ничего, – говорю я, – не будь у крыс мерзкой привычки, возможно, атавизма, истреблять всех, кто не похож на крысу. Не хочу противоречить тебе просто из принципа, Шампольон, но с самого своего рождения я ни разу не встречала крысу, которая благосклонно относилась бы к чужакам. Они даже друг другу не дают спуску: убивают старых, больных, слабых, иногда даже собственных детей, если тем не повезет оказаться хилыми.

– Тебе не встречались благосклонные французские крысы, но американские могут оказаться более покладистыми, – не сдается попугай.

Покладистые крысы?! Одно противоречит другому.

– Это вряд ли.

– Не будем торопиться с умозаключениями, – гнет свое Шампольон. – В конце концов, американские крысы, в отличие от французских, не имеют к нам конкретных претензий. Почему нас преследовал Тамерлан? Потому что хотел похитить у тебя карту памяти с Расширенной Энциклопедией Относительного и Абсолютного Знания, которую ты носила на шее, а еще из желания отомстить за разгром на Лебяжьем острове и в Руане. Американские крысы – другое дело: они с нами даже не знакомы.

Я разочарованно вздыхаю: мои спутники расписались в отсутствии у них перспективных идей. Разворачиваются дебаты. Каждый развивает свои представления или поддерживает чужие.

Кошка Эсмеральда в конце концов признает правоту Натали, хотя оговаривается, что не выносит холод, отчего предпочитаем горам пустыню.

Пифагор, как и Роман, выступает за бегство на какой-нибудь остров и за превращение его в крепость, как мы раньше укрепились на острове Сите.

Эсмеральда напоминает, что острова подобны тюрьмам, там легко можно оказаться пленниками.

Хряк Бадинтер и пес Наполеон выступают в поддержку возвращения во Францию. Подозреваю, что они мечтают воссоединиться со своими сородичами.

Наконец, все начинают друг другу противоречить, спорить ради самого спора.

В который раз я прихожу к выводу, что дискуссии всегда бесплодны.

– Ты-то сама, Бастет, что думаешь? Ты ничего не говоришь с самого начала обсуждения, – спохватывается Эсмеральда. – Ты обмолвилась о плане. Так что же у тебя за план?

Я не спешу с ответом, жду, пока все умолкнут.

– Ну что ж…

Все с любопытством смотрят на меня.

– Послушайте, с меня довольно, я чувствую, что всех вас разъедает скепсис. Такое впечатление, что вы мне не доверяете. Не собираюсь вам помогать, не располагая даже минимумом поддержки. Без нее я не могу продолжать. Раз так, я вам не скажу, что у меня на уме.

Я выпуталась и очень довольна собой. Иногда мое лицемерие удивляет меня саму.