Андрей Мансуров - «Опять дурацкие вампиры!..»

Если проводить аналогии с понятными вам вещами, то это тоже – типа, естественный отбор среди нас, Богов: не справился, позволил себя прикончить – на твоё место придёт более осторожный и умелый. И поведёт бесконечную игру на выживание дальше…

Поэтому наше «роение» оправдано: рабы не должны оставаться без «присмотра». И, главное – нельзя давать этой самой «человеческой», как вы все себя называете, цивилизации, развиться до такой степени, чтобы она вышла в космос: ведь если у такой продвинутой расы простых смертных будет ядерное оружие, и она случайно, или неслучайно, найдёт ту, единственную, Первую планету… И будет уничтожен наш Дом…

То есть, место, где происходит зарождение нового Роя, и где работает тот, единственный в своём роде, аппарат…

О-о!

Впрочем, надеюсь, вернее – почти уверен, до этого не дойдёт.

Шансов на такое у обычных людей практически нет. Пишу это не для того, чтобы убить вашу надежду, а для того, чтобы объяснить – есть вещи, которые хоть и положили начало нашей, Божественной, цивилизации, но неизвестны и нам – КТО и КОГДА дал нам тот, уникальный и единственный в своём роде, аппарат, вырабатывающий Наш Эликсир.

И, сказать вам честно, никто из нас, Богов, никогда особенно-то и не стремился понять, как он работает. Кто его сделал. И почему отдал нам.

Или – для чего…

Не для того же, в самом деле, чтоб мы были вечными надсмотрщиками?!..

И не пускали вас – во Вселенную!

Ещё два дня я вёл себя в меру обычно, присматривался, и производил разведку, питаясь запасами, которые были у дока в холодильнике. Всё, что интересовало меня у Лесли про его начальство и их КП, я вычитал легко – ещё бы, ведь ни полиграф, ни сыворотка правды не дают прямого проникновения в мозг!

Повторяю: можете не верить – но мироощущение и мировоззрение у меня и вправду коренным образом изменились. Приказать любому смертному что-то сделать для меня – даже в ущерб собственным интересам, или здоровью! – мне теперь казалось так же естественно, как и дышать. Скромничать не буду: я реально чувствовал себя как высшее и достойнейшее существо.

Так, на второй день, зайдя на склад к «злющему» интенданту, я испытывал только раздражение, глядя, как неловко он пытается попасть толстой иглой себе в локтевую вену. В конце концов я сам наложил ему жгут, и попал иглой куда надо.

Ста граммов с него хватило – он с непривычки и так валился с ног, и позеленел весь. Ну, чтобы избежать ненужного мне заражения, я сам обработал его рану спиртом из доковского флакона. Ах, да – забыл сказать, что сам я теперь в алкоголе для дезинфекции, или чего другого, не нуждался – царапины и раны, стоило только пожелать, заживали сами – как на кошке…

Ну а капрал, конечно, про всё сразу забыл.

А ещё я старательно тренировался – увеличивал свои ментальные способности. И расстояние, на которых мог бы действовать ими. Хм. Это было нетрудно.

В воскресенье настал мой час.

Вначале поработал я с удалённой охраной…

Лесли и его «землекопам» внушил я приказ: разобрать затычку, которую построили для сдерживания грунтовых вод из земляной галереи. Всем этим бедолагам я внушил, что то, что они копают и вытаскивают – нужно. Для пользы всей экспедиции.

Затем, пока они работали, и вода ещё не хлынула под пирамиду, в наш ход к усыпальнице, внушил я всем моим учёным собратьям, что они должны ещё раз, и очень тщательно, скопировать и прочесть все надписи и иероглифы, начертанные на стенах погребальной камеры. И главное – выяснить, как всё это будет выглядеть под водой. А когда вода дойдёт до потолка камеры, смело начинать… Дышать ею – это, дескать, вполне в порядке вещей при изучении нашей пирамиды. И все археологи и физики отправились туда, и все лаборанты тоже, и никто и не подумал усомниться.

И вода, разумеется, вскоре хлынула могучей Ниагарой, и стала стремительно затапливать тоннель и камеру. А поскольку эта камера должна была оказаться куда ниже уровня грунтовых вод, об этой части экспедиции я мог больше не беспокоиться.

Затем Лесли я внушил, чтобы он срочно собрал всех своих – охрану и агентов, и тех же землекопов, словом, даже интенданта, и провёл очень важный внеплановый инструктаж в связи с успешным завершением экспедиции. О важности, так сказать, неразглашения. И проводил его вплоть до моего распоряжения о прекращении этого дела.

Надю я уложил в постель с якобы мигренью, и попросту усыпил.

Убедившись, что все заняты делом, и никто не отлынивает, я двинулся через никем больше не охраняемые ворота вглубь сельвы.