Салман Рушди: Гримус

– Он бродячий торговец. Назвался мистером Сиспи. Очень симпатичный человек. Смешное имя, Сиспи. Он дал мне это, потому что я сама попросила.

– Но что это?

– Выпив из этих бутылок, ты сможешь оставаться молодым, – ответила мне Птицепес, и ее руки сжались на горлышках бутылок еще крепче. – По крайней мере действие желтого снадобья именно таково.

И она снова показала мне бутылку с желтой жидкостью.

– И сколько можно будет после этого оставаться молодым? – спросил я робко. Тень снова нашла на солнце.

– Вечно, – ликуя воскликнула моя сестра и разрыдалась от страха и радости.

Обняв Птицепес, мокрый от ее слез, я задал новый вопрос:

– А что будет, если выпить голубого снадобья?

Птицепес ответила не сразу.

Даже теперь, когда я стал не в пример старше, я не могу сказать определенно, что означает слово колдовство . Я просто не уверен в его значении. Для молодого человека Джо-Сью, почти мальчика, кем я был тогда, рожденного и выросшего в индейском племени, где колдовство в повседневной жизни упоминалось постоянно, смысл этого слова сводился к обладанию некой силой, или властью, или знанием, которых у него самого не было. В действительности верное значение этого слова, может быть, как раз таково; в свете чего тогдашним Птицепес и Джо-Сью, наивным душам, мистер Сиспи вне всякого сомнения казался колдуном. Вот как моя сестра описывала свою встречу с таинственным бродячим торговцем:

– Я сидела за выступом скалы и следила за Кружащимися Демонами и вдруг позади меня раздался голос он шептал СИСПИ СИСПИ я обернулась быстрей всякого демона и увидела, что он уже стоит ТАМ и что он знает мое имя. Птицепес, прошептал он, и шепот его был подобен грому хотя и говорил он мягко и нежно и шептал словно весенний ветерок но весь мир был его шепотом столько в нем было колдовства. Птицепес это ты красавица, спросил он, и если он так спросил то стало быть так оно и есть и потому я ответила, да да это я красавица раз уж ты говоришь так и он тогда сказал да ты красавица но Птицепес должна умереть и сказано это им было так страшно и грустно что я не удержалась и заплакала. Но мир полон тайн и сюрпризов, сказал тогда он. Вот я сказал Сиспи у тебя за спиной и ты удивилась. С тайной в своем мешке я хожу по свету, сказал он дальше, и ищу таких как ты а такие как ты ищут еще похожих и передают им мою тайну. Эта тайна красоты: с ее помощью ты сможешь сохранить свою красу навсегда ты не умрешь ты получишь дар времен и сможешь увидеть и разыскать все что хочешь посмотреть и найти узнать все что хочешь узнать совершить все что хочешь совершить стать всем чем хочешь стать. Но и страшное есть в тайне: всякий кто владеет ею в конце концов сдается падает на землю под ее тяжестью подобной весу той самой последний соломинки которая переломила спину верблюду и заставила его пройти сквозь игольное ушко. Потом он дал мне это питье желтое для солнца и света и голубое для покоя и вечности когда я вдруг захочу их. Жизнь содержится в желтой бутылке а смерть голубая как небо ледяная и голубая как сталь, так он сказал. Его одежда была очень старой и поношенной, он был бедным торговцем с тяжелым залатанным мешком за спиной на мешке была начертаны письмена и он повернулся чтобы уйти. Тогда я сказала ему что у меня есть еще брат по имени Джо-Сью или Рожденный-от-Мертвой и что сегодня он становится мужчиной такой сегодня у него день так что может быть у тебя есть тайна и для него? Есть, ответил мистер Сиспи, есть тайна и для молодого Рожденного-от-Мертвой та же что для тебя, Птицепес. И прежде чем уйти совсем он сказал еще: для тех кто не пожелал выпить из голубой бутылки существует только одно место на всем свете и я знаю его; я отправлюсь туда сейчас и если ты не станешь пить из голубой бутылки то сможешь пойти туда вместе со мной. И еще он добавил: скажи своему брату Рожденному-от-Мертвой что все орлы когда-нибудь обязательно поднимаются в поднебесье и там парят свободно и что все мореходы когда-то приходят к своему берегу СИСПИ СИСПИ прошептал он ветру потом содрогнулся потом исчез.

Птицепес была не многословна, и потому молодому Джо-Сью было странно услышать из ее уст такой длинный рассказ, даже не принимая во внимание его содержание. Я удивился бы, даже если бы моя сестра так долго говорила просто о погоде. Кроме того, суть рассказа – потрясала. Птицепес засунула руку в карман своей просторной юбки и выудила оттуда вторую пару пузатых бутылочек, точно таких же, как те, что она мгновением раньше гордо показывала мне. Желтую с вечной жизнью и голубую с вечной смертью. Джо-Сью схватил подарок и убежал с ним в вигвам, где откинул циновку, на которой спал, выкопал в земле ямку и зарыл туда бутылки. Когда он снова вышел наружу, все уже было кончено – одна из бутылочек, принадлежащих его сестре, из-под желтой жидкости, была пуста, а другая, голубая, разбита о скалу вдребезги.