Хит Номад - Песочница

Профессор прошёл через мост и оказался в административной части города, где располагались Мэрия, здание суда, ЗАГС и прочие правительственные учреждения. Сразу после моста можно было попасть на площадь Ленина, посреди которой ещё с давних советских времён вытянув одну руку вверх стоял вождь мирового пролетариата. Тут ставили главную городскую ёлку в Новый год, проводили день города и прочие основные праздники, но вместе с тем тут всегда было много людей и тем более полицейских. Корней Иванович не любил эту часть города, хоть она и считалось центром города. Святослав Борисович называл центр не иначе как «Красной площадью» и не потому что здесь стоял памятник Ленину и главная туристическая улица города – пешеходная улица имени Александра Сергеевича Пушкина. «Красной» он её называл потому, что здесь всегда было много полицейских. Вот и сейчас тут практически на каждом перекрёстке дежурили люди в форме. «Держись от ментов подальше и неприятностей не будет» сказал сам себе Корней Иванович и обойдя административные здания стороной очутился на улице Достоевского. Только теперь до него дошло куда его несли ноги по зову сердца. Холодный рассудок остудил пылкий душевный порыв и погрузившись в невесёлые раздумья профессор остановился. Мимо пролетали машины, проходили люди, но Корней словно выпал из этого мира. Он не замечал ничего вокруг, да и окружающий мир, казалось его не замечает. Из оцепенения его вывел телефонный звонок. Корней не сразу сообразил, что вибрирует у него в кармане. Он медленно достал источник вибрации из кармана и поднёс его к уху, словно рука сама проделывала заученную комбинацию без участия мозга. Но достав телефон он с изумлением обнаружил, что никто ему не звонит.

– Какое прекрасное утро, не правда ли, Корней Иванович?

Этот загробный мрачный голос просто невозможно было не узнать. Профессор оцепенел на несколько секунд, но заставил себя силой воли неспешно обернуться, чтобы разглядеть таинственного ночного гостя. На автобусной остановке, рядом с которой сейчас стоял сбитый с толку профессор, сидел один единственный человек и не похоже было, что он ожидает свой маршрут. Несмотря на жаркий солнечный день, незнакомец сидел укутанный в лёгкий плащ, высокий ворот которого закрывал практически всё лицо. Надвинутая на глаза чёрная шляпа и широкие очки не давали возможности разглядеть его лицо. Он усердно попыхивал сигаретой, словно стараясь напустить побольше дыму на свою и без того загадочную фигуру.

– Безусловно, прекрасное, – ответил Корней Иванович довольно холодно и пристально уставился на незнакомца.

– Я Вам, так скажем, неприятен, – после некоторой паузы заговорил Страж и окутав себя густым табачным дымом философски продолжил, – Но оно и неудивительно. Когда всё хорошо, обо мне и не знают. Так и должно быть, никто не должен знать обо мне…

– Я должен Вам посочувствовать? – весьма резко оборвал его профессор.

– Скорее уж себе посочувствуйте, – огрызнулся Страж и снова замолчал.

– Лаборатория моя… – тут Корней Иванович взял небольшую паузу, подбирая слова, чтобы более ясно, но в то же время учтиво донести свою мысль, – Это Ваших рук дело?

– Совсем не подходящее место для таких разговоров, – Страж поднялся со скамейки, поправил ворот своего плаща, достал из кармана ещё одну сигарету, из другого кармана зажигалку «Zippo» и элегантно щёлкнув ей, поднёс пламя ко рту, чтобы прикурить, – Давайте, прогуляемся, – неожиданно предложил он и уверенным шагом направился в сторону площади Ленина.

Профессор пошёл рядом. Некоторое время они шли молча, Страж не торопился, а профессор не торопил. Так в полном безмолвии они вышли к зданию Загса, оттуда спустились на набережную, обогнув пляж. Этот берег реки был обустроен не менее красочно чем противоположный. Куча летних кафе, ресторанов и танцевальных площадок разместились по всей набережной. Но все эти постройки не мешали прогуливаться по берегу, так как вдоль реки была сделана широкая дорога для пеших и велосипедных прогулок. Дорога эта тянулась до самого парка Горького, с другой стороны которого был ещё один пляж и второй транспортный мост через реку. Профессор со своим ночным гостем не спеша шли вдоль набережной в сторону парка Горького. Когда Страж убедился, что никто не помешает их беседе, тихо, но отчётливо заговорил, при этом не смотря на собеседника.

– Вы, вероятно, держите на меня обиду за ночной визит и за то, что случилось с Вашей лабораторией.