Евгений Ильичев - Save Man

Дальше запись пошла в нормальном ритме. Парень в капюшоне и женщина в платье сидели в обнимку на краю платформы. Женщина вздрагивала всем телом и прижималась к груди своего нежданного спасителя, парень обнимал её за плечи и тихонько гладил по спине руками. Оба покачивались из стороны в сторону. Пару обступали выходящие и входящие потоки пассажиров, но никто так и не предложил своей помощи. Через минуту все свидетели происшествия уехали на чуть не ставшем злополучным поезде, а к парочке, что так неестественно уселась у края платформы, наконец подошла дежурная по станции и без особых церемоний явно попросила удалиться. Парень попытался встать сам и поднять женщину, но ей уже ничего не было нужно, она билась в истерике. Камера плохо фиксировала её лицо, но было понятно, что она рыдает. По телу прокатывались крупные волны дрожи, она хваталась за голову и буквально рвала на себе волосы. Неизвестный в капюшоне что-то сказал на ухо дежурной по станции, та выразительно посмотрела на него, затем на женщину, и они вдвоем оттащили её от края платформы. Дальше запись обрывалась, но в ней уже не было никакой дополнительной информации, поскольку она не фиксировала происходящего на станции далее.

После увиденного Света ещё с минуту не могла прийти в себя. Сергей догадывался, какое впечатление на племянницу произведет запись, и потому не торопился нарушать ход её мыслей своей болтовней. Девушка явно пребывала в смятении, но совсем впадать в ступор в ее планы не входило. Едва заметно встряхнув головой, будто отбрасывая дурные мысли, она подняла взгляд на дядю и спросила:

– Еще записи есть? Нам нужно найти хоть какую-нибудь зацепку, чтобы его разыскать.

Мужчина слишком хорошо знал свою племянницу, чтобы не догадаться: сейчас ее решимости ничто не сможет воспрепятствовать, а потому просто молча свернул предыдущую запись и включил следующую.

Время близилось к полудню, но, несмотря на все ухищрения, Даниле по-прежнему не удавалось найти след. Несколько раз он менял направление движения, переходил на подозрительные ветки, вновь возвращался на кольцо, но следа все не было. Голова начала наливаться свинцом, глаза горели, а по телу все чаще пробегал ледяной холодок от одной лишь мысли о том, что сегодня он может не успеть. Но сдаться было равносильно согласию на собственное погребение. Данила прекрасно понимал, что ни за что не отступит. И дело было не в тщеславии или каком-то немыслимом человеколюбии ‒ просто в случае неудачи он в очередной раз испытает невыносимую, крайне реальную боль, сопоставимую разве что с героиновой ломкой. Это понятие, к несчастью, Даниле было знакомо. Один из его друзей детства в какой-то период жизни свернул не туда и оказался в западне наркотической зависимости. Даниле довелось несколько раз видеть мучения высохшего, изуродованного худобой до неузнаваемости тела друга. Именно тела, поскольку самого друга в этом теле уже не было. Человек, которого раньше знал Данила, просто пропал в собственном сознании и скончался от передозировки, так и не показавшись на свет Божий.

Данила взглянул на часы. Без четверти два. Обычно к этому времени он уже возвращался домой, полностью вымотанный, но все же в очередной раз победивший смерть. А сегодня ему никак не удавалось набрести на этот чёртов след. Парень начинал злиться, и эта злость подстегивала его к более решительным действиям. Но что можно предпринять в подобной ситуации? Никто и никогда не писал инструкций по такому поводу. Значит, надо придумать эти инструкции, решил Данила и заставил себя успокоиться. Он вышел на ближайшей станции, сел на край скамейки, обхватил голову руками. Думай! Думай, Даня! Мысли путались и не хотели собираться в единое целое. Надо было нащупать нужную ниточку и по ней добраться до сути проблемы. Так же, как он сам добирается до нужной точки по ярким следам суицидников.

Что мы знаем? Мы знаем, что сегодня тот самый день. Так, уже неплохо. Мы знаем, что каждый раз след появляется. И что? Но на часах уже два, а его все нет. Вывод? Значит, объект… Значит, этот бедолага… Аааааа… Думай! Думай! Думай! Голова шла кругом, мысли напоминали скрежещущий несмазанный механизм часов, который то и дело заедало. Но все же что-то нащупать получилось. То, что след до сих пор не обнаружен, могло означать только одно – в метро объект еще не спустился! Значит, еще спустится! Так, но где? Метро ‒ невообразимо большой организм, как же вычислить, где именно ждать гостя? На станцию выполз очередной состав. Не в силах сидеть на месте, Данила бросился в вагон. Что угодно, только не бездействие! Через пару станций Данила вновь услышал объявление про три вокзала… Стоп. Площадь трех вокзалов – один из самых оживленных транспортных узлов мегаполиса. Конечно, любая станция метро, соседствующая с вокзалом, являлась магистральной артерией города, но тут таких вокзалов три! А значит, и шансов на удачу больше. Ну конечно! Если нет следа, значит, нет и человека в метро! А раз нет человека в метро, это может означать только одно – он до этого метро еще попросту не доехал. Данила выбежал из вагона на «Комсомольской» и бросился в центр зала. Выбрав место в самой середине станции, таким образом, чтобы одновременно просматривались поезда кольцевой линии и эскалаторы перехода на радиальную ветку, Данила решил выжидать.