Ксения Еленец - В плену у свободы

Четвёртая не ела в обоих смыслах. Через три дня смешки безумцев сменились недовольным рычанием, а еще через день её накормили силком. Четвёртая едва не померла от удушья, подавившись вставшим поперек горла куском пищи. Откашлявшись и отплевавшись, размазывая рукавами формы слезы вперемешку с соплями, Четвёртая решила, что хочет умереть другой смертью. Менее нелепой. С тех пор голодовок она не объявляла.

Через пару недель Четвёртой позволили перемещаться не только по физическим нуждам. Четвёртая жадно впитывала информацию и поминутно жалела, что не умеет рисовать.

Лагерь безумцев напоминал цыганский табор, о котором она узнала здесь же, из запрещённой дома художественной книжки с картинками.

Палаточный городок не был военным укреплением – между цветастыми латаными стенами вовсю носилась детвора, на растянутых повсюду верёвках сохло бельё, в кадках у матерчатых дверей росли цветы.

Охрана, вооруженная и обученная, была, но только для дозора и обороны. В палатке этой охраны и жила Четвёртая.

Конечно, она привыкла к солдатской барачной жизни, – сказывались годы на Базе – но к тому, что ждало её здесь, оказалась не готова.

В учебке их учили аккуратности, пунктуальности и повиновению. Ровно застеленная койка и чистая тумбочка – показатель собранности и душевной дисциплины. Отбой в десять вечера – необходимость, а не блажь руководящего состава. Все кадеты ходили с иголочки – любая прореха на форме грозила карцером.

Безумцы о дисциплине не слышали от слова совсем.

Палатка охраны была захламлённей, чем Городская свалка. Матрацы, служившие охранникам в качестве коек, имели свойство менять своё расположение не реже чем три раза в день. Они ползали с какой-то хаотичной методичностью, то наползая друг на друга, то расползаясь по углам, то сбиваясь в высокую матрацную стену. Эти матрацы были воистину универсальны: они служили чем угодно, от стола картёжников до тренажеров, вот только для своих прямых обязанностей, очевидно, не годились. Иначе, почему после местного отбоя, который наступал для каждого в своё время, храпящие тела оказывались вповалку на полу?

Четвёртая едва не задохнулась от возмущения, когда в одну из первых ночей к ней под бок подкатилась некая не особо трезвая и мертвецки спящая барышня. Подавив желание придушить беззаботную нахалку ножными кандалами, Четвёртая не слишком вежливо выпихала её со своего спального места и до самого утра не сомкнула глаз, опасаясь повторного покушения.

Нахалка, признать, утром была смущена. И, наверное, благодарна за вражеское великодушие, потому что в тот же день яро обороняла Четвёртую от насмешек неразлучников. Нахалка назвалась Спичкой, что вполне органично сочеталось с почти красной растрёпанной шевелюрой, тощим длинным телом и горячим нравом.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.