Виталий Иконников - Зверь, выходящий из земли

Гости прошли к камню и заняли два кресла с промежутком в одно.

– Выпьете что-нибудь? – предложил Флинт.

Те вежливо отказались. Хозяин квартиры присел напротив них.

– Как себя чувствуешь? – спросил Аарон Вайсман.

Его некогда квадратное лицо с глубокими морщинами на лбу и обвисшими щеками молодело день ото дня. Очертания стали округлыми, кожа – подтянутой и светлой, старческие пятна исчезли. Вновь начали расти чёрные волосы, разбавляя седину. За последние четыре года Аарон помолодел лет на десять-пятнадцать и выглядел сейчас не старше пятидесяти. Все эти перемены произошли без хирургической подтяжки, лазерной коррекции и пересадки волос. Внешность Вайсмана служила лучшей рекламой услуг компании, которой он владел.

– Если честно, то отвратительно, – признался Флинт.

– Я рад, что ты жив.

По цепкому взгляду маленьких карих «пуговиц» было сложно определить, насколько сказанные слова правдивы. Но Флинт решил, что это действительно так. «Десять жизней» набирали популярность с каждым новым сезоном, и значит, он считался ценным сотрудником телеканала, также принадлежавшего Вайсману.

– Благодарю.

– Прошлым вечером ты вошёл в полицейский участок, – начал Донован, – а уже через двадцать минут засветился в другой части города. Митчеллу Грину не нравится, что мы бросаем тень на его департамент. И нахрена ты слонялся по подворотням? Это глупо.

Флинт не думал возражать.

– Ты прав. Поддался эмоциям.

– Надеюсь, сегодня тебе хватит ума остаться дома, – с улыбкой сказал Аарон Вайсман. – Завтра пересядешь в бронированный «Лэнд Крузер» с двумя телохранителями. Я забочусь о членах своей команды.

– Ещё раз благодарю.

От такой заботы на душе стало чуть спокойней.

– Ты счастливчик, – усмехнулся Дон, вкладывая в слова двойной смысл. – Дважды так вляпался. И выжил.

– Ни дня без приключений… Но вы приехали поговорить о другом…

Выражение лица Вайсмана приобрело привычную серьёзность, без вкраплений сердитости. Кто-то другой решил за Аарона изменить темп беседы, однако сегодня этому человеку прощались некоторые вольности.

– Ты пережил неприятные моменты, я понимаю. Но впредь следи за тем, что говоришь. Озвученная в прямом эфире глупость создаёт нам лишние сложности.

– А если это не глупость?

Глава правления корпорации вскинул брови.

– Серьёзно?! Сделать наши достижения доступными для всех? Тогда клиенты перестанут платить, а шоу закроется. Мы лишимся прибыли. Ты лишишься прибыли. Хочешь?

Аргументы Вайсмана были просты и фундаментальны. Пока Флинт только анализировал, тот коротко и ясно расписал ему последствия гипотетических перемен.

– Нет… Не знаю… Но вы видите, к чему приводит зависть…

Голос Аарона стал холодным и твёрдым.

– Тебе что, пятнадцать? Или переборщил с транквилизаторами? Зависть сопровождает успех испокон века. Разве она тебя волновала, когда ты придумывал шоу, играющее на чувствах людей? Наш проект выманивает деньги за мечту о несбыточном, и ты это прекрасно знаешь. Но я не осуждаю. Наоборот, я одобрил идею и вложился. Ведь «Десять жизней» дают не только прибыль. Шоу – это краник, по капле стравливающий ту самую зависть и агрессию. Оно как религия – внушает толпе веру, что жизнь вечная доступна всем праведным. Нужно лишь подождать. Не зря же мы берём только тех, у кого нет тяжёлых судимостей. Будь покорен, плати и жди.

– Ваш подход не работает! Человечество раскалывается…

– Забота о человечестве – не твоя задача! Если миллионы давят карман, оплати ими чужое лечение в нашей клинике! – Вайсман сбавил тон. – Флинт, сейчас тобой движет эгоистичный страх смерти. Поспи, покури травки или вызови шлюху. Сбрось напряжение. И в будущем думай прежде, чем говорить что-либо на камеру. Мы по одну сторону, не забывай. Новый сезон должен получиться лучше всех предыдущих. Ты за него отвечаешь. Нужно продавить этих чёртовых коммунистов и войти в Китай. А насчёт террористов не волнуйся. Ублюдки пытаются нас запугать, но скоро их поймают и поджарят. А мы посмеёмся, наблюдая за казнью из первого ряда.

Аарон Вайсман поднялся с кресла, собираясь уходить. Он сказал Флинту всё, что хотел. Почти.

– Слетаешь в Нью-Йорк к Талуле Раш на «Личное мнение». Расскажешь там о засранцах из подворотни, от которых тебя спас загадочный Робин Гуд. Поделишься эмоциями после пережитого взрыва. Нам нужно вновь вызвать сочувствие зрителей. Одного бинта на голове мало. Люди хотят услышать историю из первых уст. Им понравилось, что ты избил Пфайффера. Теперь они должны полюбить тебя. А когда Талула спросит, действительно ли услуги «Longa Vivo» должны стать доступны всем, ответишь, что ляпнул это на эмоциях. До реализации подобной идеи очень далеко.