Мила Бачурова - Закон Большинства

— Речь сейчас не обо мне. О тебе! Три минуты! Давай, напрягись. Я не виноват, что опрашивать нужно большинство. А не тех, кому есть, что вспомнить.

Три минуты — и не спасу я нашу цивилизацию. Три минуты — и все загнется на фиг. Оттого, что мне, большинству, вспомнить нечего…

Да идите вы.

Я закрыл глаза. Сосредоточился.

Когда я счастлив? Вот, по-настоящему, счастлив? Ведь не может быть, чтобы — никогда?

Когда прихожу с работы — а Ленки дома нет, не пришла еще. И Мишки нет, на тренировке.

Сажусь за комп, надеваю шлем.

Взял персонажа. Собрали команду, пошла игра.

Здоровье, заклинания, оружие. Может быть, в этот раз — все-таки маг?.. Нет, останусь бойцом. Привычнее.

Пала первая башня. Вторая башня.

Трон уже близко, но нас теснят… Ух, как щас вломим!

Давай!!! Давай-давай-давай!!!!

Урааааа!!!!!! Победа!!! Мы сделали это, бро!

Ураааа….

— Господи, ну сколько можно?! Ты совсем уже чокнулся.

Ленка. Сердитая.

Разбудила, стоит над душой. Шлем на столе валяется — спасибо, хоть провода не выдрала.

— Спишь уже в обнимку с компьютером! Хуже Мишки. Два часа, как пришел — до сих пор не переоделся.

… - Система, результаты? Выведи стабильность по опрошенным.

— Стабильный совпадающий вектор счастья — шестьдесят семь процентов.

— По дознавателям?

— Стабильный совпадающий вектор счастья — пятьдесят два процента.

— А сколько дознавателей догадались, что реакции снимаются еще и с них? Не только с опрашиваемых?

— Ноль процентов.

Что ж, как всегда. Тот, кто обладает властью, самому себе априори присваивает неприкосновенность.

— Процент совпадения реакций, в мечтах о счастье, у опрашиваемых и дознавателей?

— Шестьдесят.

И тут результат стабильный. Те же шестьдесят процентов, что и в прошлый раз, и в позапрошлый, и сорок веков назад. Отклонения ничтожны. Скучно.

Когда-то фараон мечтал захватить мир, а раб, трудящийся на строительстве пирамиды — заполучить похлебку погуще. Оба стремились к победе. И ничего с тех пор не изменилось. И еще сорок веков — не изменится.

Мы — стражи. Я — один из многих, Охраняющих Миры. Уже который цикл мы здесь.

За это время на Земле прошло несчетное число столетий, а я — четвертый на своем посту. Два цикла осталось продержаться до долгожданной смены.

В речи, которую мы преподносим дознавателям, из века в век меняется лишь несколько слов. Когда-то мы представлялись всемогущими богами, сейчас — инопланетным разумом. Пророчащим человечеству то же, что и тысячелетия назад — вселенскую катастрофу.

К чему менять то, что работает? Перед лицом такой угрозы самый косный и ленивый объект заставит себя думать. И каждый раз они начинают с того, что принимаются перечислять одни и те же ценности.

Принятые в обществе. Навязанные. Не свои.

Босоногое детство, любовь, страсть. Карьера, потомки… Я могу с точностью до секунд назвать время, за которое средняя особь добирается-таки до своих истинных желаний. А также, к какому моменту до них добирается дознаватель.

Над дознавателями ничто не довлеет — но, тем не менее, вопрос о счастье они себе задают. Каждый. Неизменно. Испытав сначала раздражение — соображай быстрее, кролик, Земля в опасности! — потом — злость, а потом, в последние секунды, почти крича: «Ну, почему спросили тебя?! Вот, я бы, я бы!..» И это — естественно, ведь они полагают себя выше.

Согласно Закону Большинства, проверку следует вести по двум векторам. Первая категория — те объекты, что согласны считать себя усредненным большинством. Вторая — те, кто никогда, в отношении собственной личности, с этим определением не согласятся.

На мой взгляд, слишком мудрено. Опрос единственной категории значительно упростил бы процедуру, а реакции дознавателей — доказано веками — лишь немногим разнообразнее, чем у опрашиваемых… Но порядок есть порядок. Не в нашей власти его менять.

Он неизменен так же, как неизменны люди.

Когда-то объекты с упоением следили за гладиаторскими боями. Грезили крестовыми походами. Горели в пожарах войн и революций… Но всегда, на протяжении веков, в каждом из землян теплилось желание побеждать. Кричать «Ура!» и плакать от счастья.

Людям обидно быть серым большинством. Каждому хочется быть лучше. И если пустить их желания на самотек — неизвестно, каких высот достигнет человечество.

На заре времен мы действовали излишне радикально. Давили внешнюю угрозу в зародыше — уничтожив таким образом многое, о чем впоследствии пожалели. Никому из нас не дано знать, что будет завтра. Который из миров — чьи недра, местоположение, формы жизни — могут оказаться востребованными.