Кир Булычев - Сочинения в трех томах. Том второй. На днях землетрясение в Лигоне. Голые люди

За окном нашего номера сквозь ветки сосны видна тихая улочка. Такая тихая и мирная, усыпанная желтыми листьями, что невозможно поверить, что мы живем на краю света, а не проводим отпуск в подмосковном доме отдыха. И листья на асфальте — осенние. А ведь обман: хитрые здешние деревья сбрасывают их, чтобы достойно встретить сезон дождей цветами и юными листочками. По улочке едет рикша на велосипеде с коляской. Рикша в шерстяной шапочке и пиджаке. Вон пастор в черном костюме — узкой полоской выглядывает белый воротничок. Домики здесь, в центре города, чистые, аккуратные, солидные, чужие. Сюда приезжали отдохнуть от жары долин скучающие английские чиновники.

Мы с Отаром весь день проспали. Старый лакей, сохранившийся с колониальных времен, не смог разбудить нас к обеду. Мы очнулись вечером, полные раскаяния за потерянный день (по крайней мере я был полон раскаяния, а Отар подвел под наш сон здоровую теоретическую базу, чем меня почти утешил).

У нас большая комната, высокий белый потолок которой разделен на квадраты темными деревянными рейками, что напоминает об английской таверне, где мне, правда, не приходилось бывать. На планках мирно спят маленькие ящерки — неужели они никогда не падают? Вспольный разместился за стеной.

— Разбудить его? — спросил я Отара.

— Даже не знаю, — сказал Отар. — Намаялся он….

Такое проявление нежности со стороны Отара — явление редкое.

Все-таки я, презрев условности, постучал к Вспольному.

— Мы идем ужинать, — сказал я ему.

— Я тоже, — откликнулся Вспольный. — Спасибо.

Он спал меньше нас. С вертолета он бросился на телефонную станцию и пробился в Лигон, чтобы лично доложить Ивану Федоровичу, что все обошлось.

В столовой, с такими же планками на потолке, было почти пусто. Наверно, не сезон. Или туристы поспешили домой. Туристы не любят переворотов — это нарушает график осмотра достопримечательностей.

За соседним столом сидел господин Матур. Синяк у него под глазом пожелтел. Вид был удрученный.

— О, дорогие друзья! — воскликнул он при нашем появлении.

По-моему, радость была искренней.

— Вы разрешите присоединиться к вам?

Вспольный, по-моему, был не рад, так как отвечал за нашу нравственность, а от Матура так и несло безнравственностью. Я сказал:

— Пожалуйста.

Все-таки мы вместе пережили все приключения. Матур успел как-то переодеться. Он был в темном, узком для него костюме, шея обмотана толстым шарфом.

— Ваш саквояж не нашелся? — спросил я.

— Эти бандиты выкинули мой саквояж. И деньги, представляете, деньги.

Я должен был бы спросить, много ли денег. Но вместо меня вопрос задал Отар:

— Вы знакомы с князем Урао?

— А что?

Матур был настороже. Не успел Отар что-либо добавить, как он уже заговорил, как отличник на экзамене:

— Мы с ним друзья детства. Вместе учились в колледже. В одном классе. Славное давнее время… Но потом князь получил настоящее образование в Кембридже.

— Это видно, — сказал я, вспомнив наряд князя.

Вспольный осуждающе фыркнул. Он уже успокоился, от его героизма и следа не осталось. По дороге в ресторан он успел сообщить мне, что от окна дует, что Иван Федорович беспокоится о нас, что атташе-кейс погиб при вынужденной посадке и он вновь оказался без носильных вещей.

— Знаете… — Матур наклонился к нам й понизил голос, хотя в зале не было никого, кроме официанта, перетиравшего вилки в дальнем конце зала. — Бандиты убежали. Солдаты и телохранители князя гнались за ними по джунглям и, возможно, убили их. А если не убили?

Матур театрально оглянулся — он допускал, что бандит скрывается под столом.

— А кто они, не удалось установить?

Матур развел руками. Вспольный недоверчиво прищурился. Он-то знал, что Матур приспешник империализма.

Мы замолчали. Несколько часов, проведенных в мягких постелях, в чистой комнате с соснами за окном, превратили всю фантасмагорию последних суток в какой-то сон. И Матур напомнил о прошлом. Я даже ощутил к нему неприязнь, словно он хотел снова утащить нас в ночь, к выстрелам, взрывам и всяким противоестественным вещам. Видно, Матур почувствовал это.

— И когда вы приступаете к работе? — спросил он.

Я с трудом досидел до конца ужина. Новости взывали к немедленным действиям. Я не понял деталей. Но для делового человека важнее охватить проблему в целом.