Илья Шумей: Страна овец

-Но я же не знал, что она - Пустышка! – попытался оправдаться я, - я только потом разглядел…

Отец шагнул вперед и, наклонившись, снова стиснул мою шею, пристально всматриваясь мне в лицо.

-Что случилось? – услыхав шум, на веранду выглянула мать.

-К нам в город Пустышка пожаловала, - объяснил отец, чуть ли не с омерзением отдернув от меня руку, - и этот остолоп уже успел с ней где-то пообщаться!

Негромко охнув, мать привалилась к дверному косяку.

-Что же теперь будет? – дрожащим голосом спросила она, с трудом удерживаясь от того, чтобы не скатиться в панику.

-С этим балбесом уже ничего не поделаешь, - отец снял с вешалки куртку и направился к выходу, - будем надеяться, что у него в голове кости больше, чем мозгов.

-Ты куда собрался?

-На рынок, куда же еще! Я не допущу, чтобы такие перепрограммированные недочеловеки свободно расхаживали по моему городу!

-Это же опасно! – мать попыталась уцепиться за руку отца, но тот вывернулся и сбежал по ступеням крыльца.

-Или мы остановим их сейчас, или завтра ты столкнешься с ними на пороге собственного дома. Мне, знаешь ли, и бойни в Иглинске хватило, я не хочу, чтобы подобное повторилось и здесь, - отец зашагал по тропинке, ведущей к задней калитке, но не выдержал и побежал.

Воспользовавшись моментом, я метнулся к окну, вскочил на подоконник и был таков.

Не желая сталкиваться с отцом, я отправился окольным путем через соседские огороды и дальше, по краю заросшего ивняком оврага. В Кемарово, почти как в древнем Риме, все дороги вели к рынку, который являлся фактическим центром города. Догадайся я тогда взять велосипед – успел бы к месту событий раньше отца, а так… Впрочем, он тоже прибежал на площадь, когда события уже неслись галопом и дополнительных понуканий не требовалось.

Я еще издалека увидел, что в торговых рядах творится что-то неладное. Места за прилавками пустовали - побросав торговлю (что было совершенно немыслимо), и продавцы и покупатели сгрудились у дальнего конца рынка, откуда доносились разноголосые выкрики.

Вгрызаясь в людскую массу, как червяк в спелое яблоко, я довольно скоро протолкался к эпицентру происходящего и застыл как вкопанный.

Я расстался с Викой от силы пятнадцать минут назад, я еще помнил, как поблескивали на солнце ее улыбающиеся губы, как легкий ветерок трепал ее волосы. Контраст с увиденным был столь силен, что я отшатнулся назад, наткнувшись спиной на людскую стену, которая словно амфитеатром охватывала девушку, съежившуюся на земле подле своей опрокинутой желтой машины.

Ее одежда была перепачкана в грязи и налипших осколках яичной скорлупы, блузка лишилась левого рукава, лицо с начинающим заплывать глазом покрывали ссадины и кровоподтеки. Свой медальон Вика сжимала в кулаке, и обрывки цепочки свисали между изодранных пальцев. В другой руке она держала единственную уцелевшую туфлю. Босые ноги ерзали по земле, когда девушка пыталась уже не убежать, но хотя бы отползти от надвигающейся на нее толпы.

Но пропитанный ужасом мороз по коже у меня заструился не от ее плачевного внешнего вида, а от того, что даже сквозь маску из пыли и крови, Вика продолжала вежливо и доброжелательно улыбаться окружающим, как будто ровным счетом ничего не изменилось.

Позже я узнал… нам всем весьма доходчиво объяснили (отец только на третий день смог встать с постели), что да как…

В ПсихоКарте у Вики стояли установки на максимальную доброжелательность, приветливость и желание услужить. Она не могла раздражаться или сердиться, ей было запрещено повышать голос и прибегать к любым формам насилия, даже для самозащиты. Когда нам выставили счет «за причинение ущерба чужой собственности», мы также узнали, во сколько обходятся услуги такой идеальной домработницы. Ведь ее лишили даже возможности плакать!

Девушка работала горничной в одном из дорогих коттеджей, что как грибы росли вдоль шоссе неподалеку от нашего поселка. Кто-то посоветовал ей покупать свежие овощи на нашем рынке, и она так и поступила. Она же не догадывалась, как относятся к Пустышкам в здешних, отставших от мира на несколько десятилетий краях. Об этом-то ее никто не предупредил.

И сегодня Будущее на маленьком желтом автомобильчике, оставляя за собой хвост дорожной пыли, собственной персоной явилось к нам в городок. Где и столкнулось с теми, кто его прихода не ждал. Более того, страстно желал, чтобы оно вообще никогда не наступало, готовый с кулаками отстаивать свое священное право продолжать жить по старым лекалам. Как будто неумолимое движение времени возможно остановить при помощи тумаков, затрещин и метания яиц.