Эрин Боумэн - Замерзший

Сэмми и Сентябрь рассказывали, что куполообразные города возникли вокруг страны перед Войной и разделили землю надвое. Не должно было сюрпризом узнать, что у ЭмВеста имеется такой город, или что Адам и его Экспаты искали убежища под куполом, но меня все равно эта новость застала врасплох.

— Океан от нас по правую сторону, — добавляет Адам. — Настоящий океан . Вмещающий в себя тот залив, по которому вы плыли к вашим неприятностям.

Я немедленно хочу увидеть это.

— Я думаю, что вам это понравится. Когда солнце вечером освещает воду, все становится оранжевым. Но летом лучше всего: теплые ветра, спокойные вечера, гагары, которых можно услышать за мили.

— Гагары? — спрашиваю я. — Как птички?

— Они и есть.

Адам перелезает в переднюю часть вертолета, а я залезаю назад. Я занимаю место рядом с Блейном, но я не присоединяюсь к нему, когда он занят беседой с Сэмми. Я смотрю на Бри, которая сидит напротив меня с другими, смотря назад. Я думаю о том, что доверие — такая хрупкая штука, но поддающаяся восстановлению, и о том, что гагары иногда разделяются, но потом они кричат и кричат, и не унимаются, пока один не услышит другого. Они всегда вместе, две половинки становятся единым целым.

Я складываю ладоши вместе, пытаясь воспроизвести звук. У меня не получается.

Но у Бри получается.

Жуткий крик заполняет пространство между нами, красивый и обнадеживающий, но в тоже время заунывный. Звук мгновенно тонет в реве вертолета, но мы с Бри делимся небольшими поминающими улыбками, когда отправляемся в неопределенность в пасмурное небо.

Я думала, что писать об этом во второй раз будет легче, чем во время моего дебюта, но я ошибалась. (Оказывается, все продолжения — это проблема.)

Много времени, внимания и заботы требуется, чтобы выпустить книгу в мир, и в то же время мое имя на обложке «Замершего» и небольшая армия, связанная с этой книгой, сделала ее выход возможным.

В первую очередь это прекрасный коллектив HarperTeen/Дети Харпер-Коллинс. Мой редактор, Эрика Суссман, которая продолжает задавать правильные вопросы — иногда такие вопросы, которые я не хочу слышать, но всегда те, которые делают историю сильнее и после которых, я засучиваю рукава и начинаю работать. Эрика, я очень благодарна за твой зоркий глаз и острый ум. Тайлер Инфингер — это была абсолютная привилегия работать с тобой над этой серией. Эрин Фитцсиммонс (и остальной дизайнерский отдел) — вы в очередной раз превзошли мои ожидания, и сделали такую обложку для «Замершего», что она нравится мне даже больше, чем у первой книги. (Я не думала, что это возможно.) Кристина Колангело, Кейси Макинтайр и все остальные посвященные, проницательные умы, которые неустанно трудились, чтобы преподнести этот сиквел к читателям: спасибо Вам!

Мой агент, Сара Кроу, чье пристальное руководство и деловая хватка, оказались бесценными активами бесчисленное количество раз: спасибо, за ответы на все мои нелепые вопросы, защиту иностранных прав, мозговой штурм и за все повороты сюжета маркетинговых возможностей и боевых действий (при необходимости) от моего имени. Каждому автору нужен такой победитель, и мне так повезло, что он на моей стороне.

Писательство — уединенная деятельность, в комплекте с неожиданными приступами паники, водопадами неуверенности в себе, и с зависанием смотрения в окно. (Что возможно, достаточно соперничает с потраченным временем на разглядывание мигающего курсора.) Я обнаружила фантастическую группу поддержки в Pub(lishing) Crawl и в Friday Thirteeners. Дамы, спасибо, что вытащили меня из петли и держали меня в своем уме. Особенно Сара Дж. Маас и Сьюзан Деннард. Вы двое — мои опоры. В брильянтовом выражении. Нет, в хрустальном. Кэт Чжан, я все еще страдаю от писательской зависти из-за прозы, которую ты преподносила на наших семинарах во время тура. (Это хорошая зависть. Ты заставила меня поднять свою планку.) Алекс Брэкен и Джоди Мидоуз, я прошу от вас еще один завтрак и кофе, соответственно. Никто никогда не сможет соединиться с книгами слишком надолго или слишком часто. Мари Лу: ты прочитала «Заложника» около года назад и прислала мне письмо, наполненное таким большим количеством добрых слов, что я по-прежнему улыбаюсь. Тогда мы были просто интернет-знакомыми, и тогдашний дебют был чрезвычайно благодарен тебе за потраченное тобой время. (Я надеялась поместить это признание в «Заложника», но упустила свой шанс. Ты же знаешь, каковы издательские сроки.) Я горжусь, что теперь я могу назвать тебя другом.