Альфред Бестер - Тигр! Тигр! [сборник litres]

20 августа. Мы дома. Хотя в этом дневнике стоит дата 20 августа, на Земле в действительности 14 июня. Никак не могу привыкнуть к СХ и ОХ. По нашему счету три месяца прошло, а на Земле всего 14 дней. Ненавижу. Такое чувство, что вовсе из дома и не улетала.

Раздарили все привезенные подарки. Линда совершенно невыносимая. Настаивает, что заказывала у меня на Каллисто пеньюар шокирующего розового цвета, а не ляпис-лазурного. Это чушь собачья, она сама это знает. К ее волосам «шокирующий розовый» не подходит. Том в ярости. Забыл снять заглушку с объектива, когда фотографировал Великий Пожар. Все снимки пустые. Никто не верит, что он всех нагнул и заставил себя послать в прошлое.

Трамбуллы и Роджерсы нам отзвонились. Приглашают посидеть и выпить за возвращение. Предложили новый «Колони-клуб». Там Клайд Пиппин, чудесно. Страсть как хочется пойти, но пришлось отказаться. Слишком устала. Вселенная – классное местечко для турпоездки, но я бы сдурела там жить постоянно.

Он не знает, кто из нас я в эти дни, но они знают одно. Ты должен быть самим собой, жить своей жизнью и умереть своей смертью.

Рисовые поля на Парагоне-3 тянутся на сотни миль, как бесконечная шахматная доска, коричневато-синяя мозаика под огненно-рыжим небом. По вечерам, словно дым, наплывают облака, шуршит и шепчет рис.

Длинная цепочка людей растянулась по рисовым полям в тот вечер, когда мы улетали с Парагона. Люди были напряжены, молчаливы, вооружены – ряд мрачных силуэтов под курящимся небом. У каждого был передатчик, на руке мерцал видеоэкран. Они изредка переговаривались, обращаясь сразу ко всем.

– Здесь ничего.

– Где здесь?

– Поля Джексона.

– Вы слишком уклонились на запад.

– Кто-нибудь проверил участок Гилсона?

– Да. Ничего.

– Она не могла зайти так далеко.

– Думаете, она жива?

Так, изредка перебрасываясь фразами, мрачная линия медленно перемещалась к багрово-дымному солнцу на закате. Шаг за шагом, час за часом шли они. Цепочка выглядела рядом дрожащих бриллиантов, светящихся в темноте.

– Здесь чисто.

– Ничего здесь.

– Ничего.

– Участок Аллена?

– Проверяем.

– Может, мы ее пропустили?

– Придется возвращаться.

– У Аллена нет.

– Черт побери! Мы должны найти ее!

– Мы ее найдем.

– Вот она! Сектор семь.

Линия замерла. Бриллианты вмерзли в черную жару ночи.

Экраны показывали маленькую нагую фигурку, лежащую в грязной луже на поле. Рядом был столб с именем владельца участка: Вандельер. Огни цепочки превратились в звездное скопление. Сотни мужчин собрались у крошечного тела девочки. На ее горле виднелись отпечатки пальцев. Невинное личико изуродовано, тельце истерзано, засохшая кровь твердой корочкой хрустела на лохмотьях одежды.

– Мертва, по крайней мере, уже часа три.

– Она не утоплена, избита до смерти.

Один из мужчин нагнулся и указал на пальцы ребенка. Она боролась с убийцей. Под ногтями были кожа и капельки яркой крови, еще жидкой, еще не свернувшейся.

– Почему не засохла кровь?

– Странно.

– Кровь андроидов не сворачивается.

– У Вандельера есть андроид.

– Она не могла быть убита андроидом.

– Под ее ногтями кровь андроида.

– Но андроиды не могут убивать. Они так устроены.

– Значит, один андроид устроен неправильно.

– Боже!

Термометр в этот день показывал 92,9 градуса славного Фаренгейта.

И вот мы на борту «Королевы Парагона», направляющейся на Мегастер-5. Джеймс Вандельер и его андроид. Джеймс Вандельер считал деньги и плакал. Вместе с ним в каюте второго класса был его андроид, великолепное синтетическое создание с классическими чертами и большими голубыми глазами. На его лбу рдели буквы СР, означавшие, что это один из дорогих, редких саморазвивающихся андроидов стоимостью 57 000 долларов по текущему курсу . Мы плакали, считали и спокойно наблюдали.

– Двенадцать… Четырнадцать… Шестнадцать сотен долларов, – всхлипывал Вандельер. – И все! Шестнадцать сотен долларов! Один дом стоил десять тысяч, земля – пять. А еще мебель, машины, картины, самолет… И шестнадцать тысяч долларов! Боже!

Я вскочил из-за стола и повернулся к андроиду. Я схватил ремень и начал его бить. Он не шелохнулся.

– Должен напомнить вам, что я стою пятьдесят семь тысяч, – сказал андроид. – Должен предупредить вас, что вы подвергаете опасности ценную собственность.