Альфред Бестер - Тигр! Тигр! [сборник litres]

– Нет.

– Вот негодяй.

– Даффи, мужчина должен блюсти честь смолоду. Целуешь девушек без разбору – в богачах не задержишься.

– Вы же меня целуете.

– Только потому, что ты совсем как та девушка с кредитки.

– Пип, – сказала она.

– Поп, – сказал он.

– Бим, – сказала она.

– Бам, – сказал он.

– Прибила бы на месте того, кто это сочинил, – сказала Даффи мрачно. – Ладно, красавчик, что у вас за печаль?

– Азартные игры, – ответил Рейх. – Эллери Уэст, заведующий моим клубом для персонала, жалуется на азартные игры в «Монархе». Говорит, народ к ним слишком пристрастился. Если честно, мне без разницы.

– Должник побоится просить повышения.

– Вы умны не по годам, юная леди.

– Значит, тебе что-нибудь против азартных игр?

– Что-нибудь в этом роде. Прилипчивое, но не слишком очевидное. Не типичный пропагандистский мотив, а, так сказать, с замедленным высвобождением. Я бы хотел добиться более-менее бессознательного психокондиционирования.

Даффи кивала, делая быстрые пометки.

– И пускай эту песенку будет приятно послушать. Бог знает, сколько народу передо мной пройдет, напевая, насвистывая и мурлыча ее себе под нос.

– Ах ты ж негодник. Все мои куплеты приятно послушать.

– По первому разу.

– За это с тебя еще тысяча.

Рейх рассмеялся.

– Если уж мы о монотонности говорим… – продолжил он без паузы.

– Мы не говорили.

– Какая была самая прилипчивая из твоих работ?

– Прилипчивая?

– Ты понимаешь. Вроде тех рекламных куплетов, которые так и лезут в башку.

– А, это. Мы их называем пепси.

– Почему?

– Не в курсе. Говорят, первым придумал их сочинять какой-то Пепси, еще несколько веков назад. Я на это не ведусь. Я однажды такой сочинила… – Даффи поморщилась. – Мне до сих пор вспоминать противно. У тебя на месяц в голове застрянет. Меня год донимало.

– Преувеличиваешь.

– Репутацией клянусь, мистер Рейх. Песенка называлась Тень, сэр, сказал Тензор . Я ее сочинила для провального шоу про безумного математика. Мне заказали как можно более раздражающий мотивчик. Они свое получили. Зрителей он так бесил, что пришлось прикрыть передачу. Целое состояние потеряли.

– Хочу послушать.

– Я не могу с тобой так обойтись.

– Давай-давай, Даффи. Мне неподдельно интересно.

– Пожалеешь.

– Не верю.

– Ну ладно, свинтус, – сказала девушка и подтянула к себе клавиатуру. – Это тебе за тот неискренний поцелуй.

Пальцы и ладонь Даффи грациозно заскользили по панели. Комнату наполнила абсолютно монотонная, невероятно банальная и незабываемая мелодия. Квинтэссенция всех когда-либо слышанных Рейхом мелодических клише. Какую мелодию ни пытайся припомнить, а все они с неизбежностью сводились к Тень, сэр, сказал Тензор . Потом Даффи запела:

– Боже мой! – воскликнул Рейх.

– Я над этим мотивчиком как следует потрудилась. – Даффи продолжала играть. – Заметили этот такт после слова раз ? Это полукаденция. Потом еще один, после класс . Концовка песни сама становится полукаденцией, так что оборвать ее просто не получается. Такт словно гонит вас по кругу: Натяженье, предвкушенье, треволненье – просто класс! Рифф. Натяженье, предвкушенье, треволненье – просто класс! Рифф. Натяженье, пред…

– Ах ты чертовка! – Рейх вскочил, прижимая ладони к ушам. – Ты меня заколдовала. Сколько это продлится?

– Не дольше месяца.

– Натяженье, предвкушенье, тревол… Я конченый человек. Как спастись?

– Легко, – ответила Даффи. – Просто кончи в меня. – Она снова прижалась к нему и запечатлела пылкий поцелуй юности. – Дурачок, – шептала она. – Олух. Балбес. Недотепа. Когда, наконец, потащишь меня, как дурочку, в переулочек? Ластами шевели. Или не такой ты и башковитый, как мне кажется?

– Я еще башковитей, – ответил он и вышел.

Как Рейх и планировал, песенка крепко засела у него в голове и продолжала эхом отдаваться в сознании, пока он шел по улице. Тень, сэр, сказал Тензор. Тень, сэр, сказал Тензор. Натяженье, предвкушенье, треволненье – просто класс! Рифф. Превосходный мыслеблок, если ты не эспер. Да и щупачу сквозь такое не пробиться. Натяженье, предвкушенье, треволненье – просто класс!

– Я еще башковитей, – пробормотал Рейх и задал своему джамперу курс на ломбард Джерри Черча в Верхнем Уэст-Сайде.