Дэвид Вонг - В этой книге полно пауков. Серьезно, чувак, не трогай ее [litres]

– КАНАВА, ВСЕ В КАНАВУ!

Я увидел, что он имеет в виду – глубокая дренажная канава вдоль западного края дороги, где-то в десяти футах от нас. Джон выпрыгнул за мной, горящий грузовик послужил прикрытием от шквального огня. Фальконер рванул вперед, как можно ниже пригибаясь к земле, и нырнул в канаву.

– ДЖОН! – закричала Эми.

Джон обернулся и увидел, как огромный инфицированный ублюдок бросился на него сзади, волоча за собой изодранные остатки черного скафандра.

Я нащупал шерстобой, но, прежде чем успел нацелиться, Джон выстрелил в давайте-назовем-его-зомби из всех трех стволов дробовика, и монстр лишился всего, что выше шеи.

– Держись пониже! – крикнул я Эми. – Так низко, как можешь! ВПЕРЕД!

Мы выбежали из-за грузовика и скатились в дренажную канаву. Пули били в землю и асфальт над нашими головами. Грузовик взорвался, горящие обломки закружились в воздухе. Уже во второй раз за последние полчаса меня едва не убило горящими частями грузовика, новый личный рекорд.

– ОНИ УБЬЮТ НАС! – завизжала Эми.

– НИЖЕ! – крикнул я. – ДЕРЖИ ГОЛОВУ НИЖЕ!

Пулеметная очередь пронзила воду за нами, пробив земляную насыпь.

– МЫ ДОЛЖНЫ ОСТАНОВИТЬ ИХ! – прокричала Эми.

Джон лихорадочно пытался что-то достать из кармана – патроны для дробовика, по-моему. Что-то просвистело мимо моего уха. Фальконер, находившийся рядом со мной, упал в канаву. Вода под ним сразу стала алой.

– ФАЛЬКОНЕР!

– ЭМИ! НЕТ!

Я схватил ее за руку. Она вырвалась.

И вылезла на насыпь.

Прямо на линию огня.

Все происходило как в замедленной съемке. Эми встала прямо под градом пуль и начала размахивать руками перед собой, словно пытаясь остановить приближающуюся машину. Она что-то кричала, хотя я ничего не слышал из-за дьявольского урагана, бушевавшего вокруг нее.

Время, казалось, остановилось. Я видел ее застывший моментальный снимок, стоявший на насыпи, силуэт на фоне серо-железного неба, насквозь мокрые и заляпанные грязью джинсы, худые веснушчатые руки, кончики блузки распахнулись, открывая два дюйма бледной беззащитной кожи. В то бесконечное мгновение все эти детали навсегда врезались в мою память.

И это мгновение действительно было бесконечным, потому что время остановилось.

– Наконец-то, – сказал Джон из-за моей спины. – Бог мой.

Вокруг нас царила мертвая тишина. Вода у моих ног замерзла. Надо мной в воздухе висели брызги жидкой грязи, пуля попала в насыпь миллисекунду назад.

Я повернулся к Джону, который держал в руке бутылочку с Соевым соусом.

– Что за… – сказал я.

– О, Дэйв! Ты остался со мной. Я остановил время. Надеюсь, это никому не повредит.

– Ты… ты можешь такое делать?

– Ага, с того времени, как принял Соевый соус прошлой ночью. Я как Зак Моррис в «Спасенных звонком». Единственный подвох – пока время остановлено, ты не можешь ничего сделать. Сам ты можешь двигаться, но это, э, скорее информативно, я бы сказал.

Я вскарабкался на насыпь. Передо мной простиралось застывшее поле боя, похожее на какую-то чудовищно огромную скульптурную группу в гребаном музее под открытым небом. Я оглянулся на Эми, ставшую статуей с застывшим открытым ртом, открывающим ее изогнутые резцы.

Я пожал плечами:

– Ну, на самом деле это не самая странная вещь, которая случается, если ты принимаешь Соус.

Джон остановился рядом со мной и сказал:

– Я бы даже не поместил ее в первую пятерку. Я знаю, что ты подумал, но нет, мы не можем убрать ее оттуда. Ничего нельзя сдвинуть с места. И я сейчас имею в виду не то, что во времени ничего нельзя менять, типа правило такое. Нет, буквально ничего нельзя сдвинуть с места. Я пытался.

– Я могу двигать шерстобоем, – я все еще держал его в руке.

– Точно, и можешь двигать джинсами, когда идешь. Мне кажется, ты можешь двигать всем, чего касался, когда время остановилось.

– Как долго это продлится?

– Не знаю. Со мной такое было только однажды. Я не могу намеренно заставить время снова пойти, но… У меня есть чувство, что остановка времени длится до тех пор, пока она тебе нужна. И не важно, знаешь ли ты, что тебе надо сделать или нет. Если это имеет смысл.

– И что мы должны сделать?

Я уставился на колонну дыма, застывшую над горящим грузовиком, неподвижные языки пламени выглядели как оранжевые скульптуры из дутого стекла. И тут над неподвижной черной колонной появился движущийся завиток.

Именно тогда, когда я подумал об этом, Джон сказал вслух:

– Оооох, твою мать.