Лалин Полл - Лед [litres]

– Ты срезала «виски-мак»?

Они всегда оставляли их цвести на дорожке, чтобы гости наслаждались ароматом.

– Чтобы дождь не побил. Кто-то позвонил ей из Шпицбергена: Том, очевидно, указал ее как ближайшую родственницу. Но ты и так это знал.

Шон коснулся бутона розы, и лепестки упали на стол.

– Я не помню в деталях все, что тогда происходило, – сказал он.

– А я помню… Они ведь виделись, не так ли? В тот последний раз.

– Да, но я не сознавал, что она была официально… ближайшей родственницей.

Шону не понравилась мысль о том, как Руфь Мотт могла воспринять тот последний вечер. Но Гейл могла узнать об этом лишь от нее, поскольку в то время их развод шел полным ходом и они общались только через адвокатов. Он посмотрел на лестницу. Кто-то еще был дома, он чувствовал это.

– Чья эта серебряная машина?

– Этот цвет называется минеральный белый. И она моя.

– Ты говорила, что хочешь оставить «сааб» навсегда.

– Если бы он был на ходу, я бы оставила. Но он не на ходу. А эта новая, похоже, подключена к спутнику, так что за мной следят из космоса, не спрашивая моего желания, так и будет, если я не засяду за компьютер на несколько часов и не придумаю, как это отключить. У нее встроенная…

Она не договорила, поняв, что он не слушает. Его внимание привлекли изменения в его старом доме, которые он ощущал, но не мог определить. Он уставился на срезанные розы, потом отвел взгляд. Это уже было не важно.

– Рад, что у тебя теперь хорошая машина.

– Я консультировалась.

Она перевесила картины. И на столе появилась новая лампа. Том был мертв, вот почему Шон приехал сюда. Чтобы Гейл смогла выразить его скорбь. Но она с этим не справлялась.

– Вы с Руфью тогда помирились?

– Надеюсь, да. Я… я была несправедлива к ней.

– Ей не следовало вмешиваться.

– Она знает. А мне следовало прислушаться.

Встревоженный ее дрожащим голосом, он прошел на кухню. Ему невольно захотелось снять куртку и сбросить сумку. Он взглянул на скамью. Раньше тут лежала стопка газет, на которой любил спать их большой полосатый кот.

– Где Гарольд? – Он огляделся и позвал его.

– Он тоже умер. В прошлом году. Чай? Кофе? – Гейл налила в чайник воду, она стояла спиной к Шону.

– Ты мне не говорила. – Он против воли изучал все вокруг. Казалось, каждая вещь, которую он узнавал, смотрела на него с укором. – Этот дом не слишком велик для тебя одной?

Гейл обернулась:

– Шон, зачем ты приехал? Ты ведь мог позвонить.

– Это же мне сказала Мартина.

– Ах, какая она рассудительная.

– Ты как будто даже не расстроена из-за Тома. Ты и правда не расстроена? Могла бы позвонить… – Он замолчал. Разумеется, она была расстроена.

– Да, это шок и да, я расстроена, но я больше никогда не звоню тебе, если только это не касается Рози. Я полагала, ты это знаешь. – Она говорила спокойно. – Итак, будут похороны. Что еще? Ты получил наконец свое рыцарство?

– Еще нет, но получу. – Шон был сбит с толку. Прежде Гейл не была такой. Она была мягкой.

– За твои заслуги в области британского бизнеса. В пику моему отцу.

– Будем надеяться. – Шон отвел взгляд – он словно видел призрачные тени всех вечеринок и ужинов, знакомых тарелок, с которых когда-то ел, буфетов, куда они были убраны. Пучков трав, подвешенных под потолком. – Дорожка, – сказал он внезапно. – Она в ужасном состоянии. Хочешь, я позвоню? Ты до нее никогда не доберешься, чем дальше, тем она будет становиться хуже. Мне это не трудно. – Он уже жалел, что сказал это. Ему хотелось, чтобы она отказалась.

– Я знаю, что ты повелитель вселенной и все такое…

– Это банкиры – повелители, а я никогда не был банкиром…

– На случай, если ты не заметил: дождь льет не переставая уже месяц.

– В Лондоне не было ни капли.

– Мне все равно, что там делается в Лондоне. Нельзя приводить в порядок размытую дорогу, нужно дождаться, пока она высохнет. Все уже подготовлено. Но спасибо, что напомнил.

– Значит, у тебя все в порядке? Ты не в глубокой депрессии?

– Жаль огорчать тебя, но я в полном порядке. – Она вытерла глаза и отвернулась от него.

– Это Шон?

Его дочь Рози возникла из-за кухонной двери. На ней была длинная футболка с надписью «ЗАХВАТИ» [7] Отсылка к протестному социально-экономическому движению «Захвати Уолл-стрит» 2011 г. , медово-русые волосы были скручены в уродские дреды. Уши сплошь в пирсинге, и Шон с тревогой заметил новую этническую татуировку выше локтя.

– Рози, – простонал он, – что ты с собой сделала?