Татьяна Буглак - Параллельщики [litres]

– Куда? – Я потянула на себя низкую тяжелую дверь централки.

– Как раз туда, – мотнула головой Фо, потом резко сменила тон. – Но точно не знаю. Надо готовить места для новых пациентов.

В столовой собрались все, кто в этот момент был в конторе – и сотрудники, и их родные – человек шестьдесят, наверное. Петр Анатольевич оглядел бледных, уставших людей, тяжело встал:

– Без предисловий. Ситуация следующая: в городе находятся пять наших групп, всего двадцать семь человек, считая с родственниками сотрудников. С четырьмя удалось установить связь – наши рации хоть плохо, но работают, что радует. Все четыре группы в безопасности и смогут переждать новое нападение.

Мы все на мгновенье облегченно выдохнули, но сразу же снова напряглись: он говорил только о четырех группах. Петр Анатольевич хотел продолжить, но в столовую вбежала Марина Алексеевна, протянула ему листы сводки, он немного побледнел, но сразу собрался и кивнул на стену:

– Повесьте карту! Всем: это не остаточные явления прошлого нападения, а новое нападение, подготовка которого маскировалась фоном от блокады. Установка включилась полчаса назад, сейчас набирает мощность. Судя по данным регистраторов, она расположена в месте пересечения зон блокады.

– Там же Хаук… – еле слышно прошептала Фо, незаметно для других опираясь о мое плечо.

Стоявшая недалеко от нас Кью, еще не до конца успокоившаяся после спора с ДимНиком, резко побледнела, Мара осторожно усадила спустившегося из библиотеки Павла Ивановича, он судорожно кинул под язык янтарную капсулу. Я на мгновенье заледенела – все пять наших ребят! Они же в одной команде. Хаук и Лаки по собственному опыту знали действие техники исконников, да и Поп – он ведь пошел в милицию, а потом и к нам, именно потому что видел такое в детстве: приехал к родным, а соседний город попал в «тень», и мать Попа, а тогда просто Васьки-драчуна, оказалась в блокаде. Только Пол с Солом были «необстрелянными воробьями», и им, как ни странно, было легче: выверты пространства в зоне быстро приучают бояться собственной тени, а это плохо. Петр Анатольевич кивнул на круг в центре равнобедренного треугольника и очень усталым голосом продолжил:

– Я как раз говорил о пятой группе. Команда Ха… Александра Ястребицкого ушла к точке пересечения зон блокады, связь с ней потеряна как раз полчаса назад.

– Что с установкой? – спросил кто-то из отдела быстрого реагирования.

– Судя по анализу нарастания изменений пространства, она в несколько раз мощнее предыдущих и сравнима с чикагской, – ответила Марина Алексеевна. – Но ее видимое воздействие пока не столь сильно, как у тех аппаратов, что обесточили в среду, и, к счастью, она не влияет на психику. Мы пытаемся выяснить, в какой из зон блокады она находится и как ее можно обесточить, но она расположена в центре города, на пересечении нескольких энергетических линий, и отключение одной подстанции не поможет. В среду все было проще.

– Те установили абы как, сами знаете, – крикнул кто-то из аналитиков, кажется, уже успевший просчитать варианты. – Они перегорели еще до обнаружения. А эта наверняка сделана с тройным запасом прочности!

– Значит, нас преднамеренно блокировали, установку отключить невозможно, и… – Механик обслуживающего отдела не договорил.

– Установка работает полчаса, у Лаки часов пять, не больше, – тихо сказала Фо.

– Что? – Я не поняла последних ее слов.

– Ничего. – Она стояла, закусив губу до крови.

– Надо вытаскивать парней. Что мы можем сделать? – подал голос муж Маргариты Васильевны.

– Пока что ничего, – тихо ответил Петр Анатольевич. – Мы не можем пройти по улицам, эффект этой установки наложился на остаточный фон прошлой атаки…

– Я знаю, как туда идти. – Я шагнула к карте.

– Ната? – Мара подняла голову от бумаг, директор резко обернулся ко мне, Фо, кажется, снова пошатнулась, ведь я перестала быть ее опорой, а ноги Свету уже не держали: усталость и нервное напряжение последних дней вымотали даже неугомонного Фотончика.

– Не выпендривайся, дура! – одернул меня кто-то из механиков.

– Я знаю, как до них добраться, – повторила я, снова, как и несколько дней назад, видя то здание, где были парни.

– Покажите! – вскочил Андрей Иванович. – На карте.

– На карте не смогу, смогу провести.

– Дура! – выкрикнул еще кто-то, но Андрей Иванович взглянул на меня очень серьезно.

– Вы ведь пришли сюда вчера, значит…

– Вчера было не так, во вторник – так, как сейчас. Тогда я знала , где был Лаки… Аркадий Счастливцев, – объяснила я. – Вчера я дорогу уже не видела. Теперь снова, как во вторник… не могу объяснить… Я вижу, где они, и могу провести, но одна не пройду – не донесу все необходимое. Но там можно проехать.