Дарья Кандалинцева - Кого не видят глаза [litres]

Пока Даф говорила, ее пальцы играли с завязками рубашки на груди Лира, а ее распущенные лунно-белые волосы при каждом движении головы переливались перламутром перед его глазами.

На Дафне было платье. То самое, в котором они встречали последний праздник Трех Лун вместе. Легкое и почти прозрачное, оно облегало ее тонкую фигуру, точно осыпавшая кожу звездная пыль.

– Но правда заключается в том, – продолжала Даф, кокетливо прижимаясь все ближе к Хэллхейту, – что тысячи лет люди ищут ответ на этот вопрос. И никто так не смог узнать, что же это такое. Любовь.

Последнее слово растаяло горячим прикосновением ее дыхания на шее Лира. Они теперь стояли вплотную друг к другу. Так близко, что увидевший их со стороны наверняка решил бы, что в мире не существует больше места, кроме как для них двоих.

– Я знаю, что такое любовь. – Лир наклонился к самому уху Даф и шепнул: – Я умер однажды, а любовь – это то, что вернуло меня к тебе. Я люблю тебя, Дафна Аурион.

– Я люблю тебя, Лир Мунвард, – улыбнулась она, на ее щеках появились две озорные ямочки. – А теперь поцелуй меня. По-настоящему, а не как просто друга.

И Лир поцеловал. Со всей пылкостью и настойчивостью, какие накопил за без малого целую жизнь. И все обрело смысл, причину и следствие, все законы природы стали очевидны и просты.

Рок и судьба потеряли над ним всякую власть.

Осторожно приоткрыв дверь, Аня скользнула в комнату.

Это ведь комната Никка, верно? Здорово, конечно, что у даитьян нет привычки запирать двери, но если землянка вломится случайно к незнакомцу посреди ночи… Неловкая ситуация получится.

Да, Никк. Он безмятежно спал, улегшись поверх одеяла прямо в одежде. Очевидно, их короткий визит на Землю оставил его без сил. Аня побоялась заглядывать к нему в мысли, чтобы ненароком не разбудить, но даже так чувствовала покой его сознания, который присущ спящим.

Скинув ботинки, девушка бесшумно забралась на кровать и положила голову на соседнюю подушку.

«Когда Никк рядом, я словно становлюсь собой», – сказала она только что Лиру.

Это плохо? Что, чтобы стать собой, Ане нужен кто-то еще? Вряд ли, ведь в душе в этот момент просыпается гармония. А когда…

– Если еще раз Лир тебя поцелует, – внезапно произнес Никк, не открывая глаз, – я вырву ему язык, невзирая на возмущение Дафны.

– Я думала, ты спишь, – испуганно прошептала Аня.

– Я тоже так думал, пока не почувствовал губы мужа своей сестры на твоих.

– Почувствовал? То есть прямо как если бы Лир…

– Не настолько живо. – Никк открыл один глаз, посмотрел на Аню и снова закрыл. – Скорее, как если бы видел вас со стороны, но только не видел, а… чувствовал.

«А еще вас видела Дафна», – добавил он мысленно.

– Что?! – Аня чуть было не подпрыгнула, но все же заставила себя удержаться на месте. – И что она подумала? Лир ведь ей объяснил, что мы не…

«Во-первых, не кричи, я все еще пытаюсь уснуть. А во-вторых, Лиру не пришлось объяснять. Она и так все поняла и даже сочла ваш бессовестный эксперимент забавным».

«А каким счел его ты?»

Вместо ответа смешанные эмоции окатили Аню, словно ведро ледяной воды. Удивление и возмущение. Растерянность, недовольство, протест. На долю секунды возникло ярое желание вернуться на тот балкон и ударить Лира кулаком в челюсть.

Однако это желание пропало так же быстро, как появилось. Следом Никк послал волну тепла и заботы, окутал разум Ани своим и куда-то повлек. Землянка поняла, что даитьянин снова проваливается в сон, когда его четкие мысли начали расплываться, как расходящиеся на воде круги, и утягивать Аню за собой в мир сновидений…

…Мы – звезды, плывущие по течению млечной реки. Реки, что не знает конца и начала, и границ ей найти невозможно.

Мириады огней вокруг, но все равно мы ищем свой путь во мраке. В звездах много тепла. Еще больше страхов, обид и надежд. Однако тьма между нами так велика – друг до друга нам не добраться. Друг другу нам не помочь. Каждый сам должен путь отыскать.

В мире звезд нет звуков и слов, нет запахов и прикосновений. Здесь нет одиночества, но есть пустота, ее нитями пронизан весь мир. Нужно найти начало той нити, что связала тебя в момент зарождения первых сомнений, в момент первого шага, увлекшего в бездну, – и тогда дорога появится под ногами.

Мы – звезды, плывущие по течению млечной реки, мы – тьма, обрекающая время на вечность. Мы идем и плывем, мы не знаем границ, мы не знаем правил, что созданы бездной.