Эдвин Табб - Смерть — это сон. Белая вдова

Что ж, вот он и проснулся.

Он оторвал взгляд от узоров на полу, вызывавших в его сознании все эти воспоминания, и вздохнул полной грудью, неожиданно осознав, насколько это чудесно — снова ощущать, как клокочет в тебе жизнь.

Он проснулся!

И в запасе у него еще одна попытка!

Аспирант последовал за ним наверх, держась все время чуть сзади, а когда они вышли на смотровую площадку, весь обратился во внимание, молча наблюдая за тем, как Брэд осматривает город.

— Вы разочарованы?

Мэйн, похоже, подумалось Брэду, обладает поистине сверхъестественной способностью читать мысли. Или, что куда более вероятно, воспитал в себе навык улавливать самые незаметные изменения выражения лица.

— Немножко, — признался Брэд.

Он снова обратил свой взор на город, и хотя одна половина его рассудка все еще была в изумлении перед отсутствием шума, у второй половины был уже наготове ответ. Электрическая энергия — чистая и беззвучная. Архитектура зданий была непритязательной. Плоские крыши. Некоторые крытые черепицей. Большинство домов было приземистыми и лишь кое-где в небо устремлялись башни высотных зданий.

Феникс оказался на удивление опрятным — но ведь это было не бог весть каким достижением за три столетия. Он так об этом и сказал. Мэйн только пожал плечами.

— Может быть. Но ведь тот прогресс, в котором так преуспела ваша эпоха, был, можно сказать, насильственно приостановлен. Вам это известно.

— Да, — согласился Брэд. — Я знаю об этом.

Просто удивительно, отметил он про себя, как много он узнал об этой новой эпохе. Его нисколько не смутили мелочи повседневного быта. Он знал положение и цели тех, с кем встречался. Знал, как обращаться с различными устройствами, хоть далеко не всегда были для него привычны их органы управления. Даже те изменения, что претерпел язык, не составили для него особых проблем.

Очевидно, его научили всему этому и, должно быть, проделали все это до того, как он пробудился.

Это было очень необычное пробуждение. Ему запомнилось то время, когда он еще ничего не понимал, когда все казалось каким-то искаженным сном — он находился как бы погруженным в бесконечную тьму, окутывавшую его со всех сторон, он плавно раскачивался в ней, она убаюкивала его, вызывая ощущение душевного спокойствия. Он находился в ванне с амниотической жидкостью — теперь это для него было совершенно ясно. Именно в такой жидкости находится зародыш в материнском чреве, она предохраняет организм от обезвоживания и механических повреждений, благодаря ей он смог налиться новой силой, необходимой для того, чтобы еще раз родиться. И был еще голос, проникающий в самые глубины сознания, голос, направляющий его и убедительностью своего звучания предохраняющий от родовой травмы.

Вот именно, родовой травмы!

Но почему он должен задумываться о подобных вещах сейчас?

Теплый воздух был наполнен зноем позднего лета, однако здесь, на самом верху, ощущался освежающий западный бриз. Брэд подошел к самому краю парапета, облокотился о кладку и, перегнувшись, глянул вниз.

От стены у него за спиной отделились двое, не спуская с него настороженных взглядов. Мэйн нетерпеливым взмахом руки отогнал их и присоединился к Брэду. Аспирант не обратил внимания на распоряжение регионального уполномоченного и, как тень, пристроился за спиной у обоих. Слова его точь-в-точь совпадающие с совсем недавним высказыванием Мэйна, казалось, были исполнены некоего глубинного смысла.

— Я вовсе не собираюсь бросаться вниз, молодой человек.

— Пока что, — спокойно произнес Мэйн.

— Вы считаете, что я на такое способен?

— Стремление умереть может быть очень сильным, — сказал уполномоченный. — По сути вы только-только вылупились на свет, лишившись уюта материнского чрева и столкнулись лицом к лицу с необходимостью приспособиться к реалиям новой эпохи — эпохи, во многих отношениях, пожалуй, просто страшной. Многие не в состоянии с этим справиться.

— Я не принадлежу к их числу. — Брэд сделал глубокий вдох, набрав полные легкие воздуха, наслаждаясь вкусом и запахом его, ощущением жизни, которое он придавал. — Я слишком люблю жизнь, чтобы отказываться от нее без крайней на то необходимости. Вам не нужно беспокоиться обо мне.

Мэйн ничего на это не ответил, глаза его продолжали пристально следить за выражением лица собеседника. Брэд выдержал этот взгляд и не отвернулся.

— Расскажите мне обо всем этом, — тихо произнес он. Инспектор прекрасно понимал, что он имел в виду.