Сергей Кусков: Кабальеро плаща и гитары том 1 и 2

Сегодня с нею я первый раз одевал галстук. До этого обходились — ходили на мероприятия, где оный не требовался. В общем-то мог завязать и сам, но когда попытался, не вписавшись в её мысленную установку, зыркнула так… Бог мой, да пожалуйста, не очень-то и хотелось!

Всё это время после памятного танца в «Рио-де-ла-Плате» мы как бы шифровались, чтобы нас типа не узнали. Ключевые слова «как бы» и «типа» — спрячешься тут, как же! С её статусом и внешностью. И по высшему обществу поползли слухи о её высочестве и её таинственном кабальеро, один другого невероятнее. Она, избалованная дрянь, в совсем недавнем прошлом заводила всех самых развесёлых вечеринок своего круга, исчезла, полностью выпав из обоймы, «затусив» с мальчиком, которого при этом ото всех прячет? Которого, скорее всего, за некоторое время до этого и искала? Ой, мамочки как интересно!

Потому и выход в свет. Чтоб пресечь глупые слухи.

— Слушай, дай Маркизе? — пришла мне в голову компромиссная идея, когда её высочество в очередной раз распустила неправильно навязанный узел. — Она умеет. Она в детстве отцу завязывала, когда тот на работу уходил.

Гюльзар, красившая глаза перед зеркалом неподалёку, обернулась и зыркнула так… Мама моя дорогая, куда я попал! Одни волчицы кругом!

Бэль смерила персиянку придирчивым взглядом. Про обнимашки и тактильные оргазмы с ней в ванной я предусмотрительно не рассказывал, но я уже как-то говорил о феноменальном женском чутье на соперниц. Так вот, в Бэль оно не просто работало, а было гипертрофировано. Все, на кого я мог посмотреть просто с вожделением и симпатией, моментально ею вычленялись, после чего применялись санкции. Разные и ко мне, но не будем о грустном.

— Ладно, пускай, — сдалась моя принцесска и испустила вздох одновременно и тяжести, и облегчения. Тяжести, что не справилась, но облегчения, что на сегодня пытка закончилась. Восточная красавица подошла, невозмутимо приняла у неё из рук тряпичный боевой трофей и так же невозмутимо, с фатализмом истинной последовательницы веры в Священный Круг Жизни, завязала его в узел у меня на шее. Я соврал — понятия не имею, завязывала ли она галстук в детстве отцу. Но мне — завязывала. Когда я ходил на свидания с Фрейей и Сильвией, но об этом и подавно лучше молчать.

— Девочки, мальчики, вы скоро? — в комнату вошла Васильева. — Опаздываем.

— Никуда мы не опаздываем, — грустно махнула на неё Бэль.

— Но если так и будете копаться — непременно опоздаем, констатировала марсианка, решив спародировать невозмутимость персиянки.

И вышла. Она всегда так, эта чокнутая киборг в юбке.

Девчонки сегодня — группа-три. Будут рассеяны по залу для подстраховки. С недавних пор их для стажировки передали Васильевой: не насовсем, а когда с её высочеством я — чтоб учились «в поле», под опытным руководством. Марту же в данный момент активно натаскивают… Ну как натаскивают, дрючат, делая слаженной и профессиональной опергруппой. Обучают навыкам хранителей, используя для этого самые зверские методы обучения. В корпусе с оными полный порядок, так что девочкам я не завидую. К ним же, «гномикам», через две недели после начала подготовки, добавили и «пятнашек» — так что сбылась моя мечта, оба «моих» взвода станут в полном смысле моими. Мудрое решение. Девочки воют — у них вообще нет выходных, но молчат. Выстрела у фонтана хватило, чтоб сбить спесь с любых нерадивых кандидатов.

Из моей груди тоже вырвался облегчённый вздох:

— Бельчонок, не грусти. Иди сюда. — Обнял её, притянул. Та кривилась, но не серьёзно, напоказ. — Бэль, ты всё равно самая лучшая. — Чмокнул её в носик.

— Хуан, а если не получится? Если… — Нахмурилась. — Они же… Если они тебя не примут, то как же?..

— Отставить! — рявкнул я. — Кадет Белочка, отставить сопли!

Белочка — её позывной на КМБ в корпусе. Её поместили под своим именем, и, в отличие от сестры, долго не держали. Понимали, что ангелом она не станет, а больше, кроме как научить дисциплине, бегать и стрелять, ей и не нужно. Потому позывной она себе выбрала сама, ещё дома, и, в общем, тот в корпусе так и прижился. Её так зовёт отец, зовёт по-русски, и, думаю, это связано с цветом волос. Но и на испанском, la Ardilla, тоже ничего звучит, симпатичненько.

— Слушай, бельчонок, сколько можно, — взял я её голову обеими руками и посмотрел в глаза. — У нас всё получится. Всё-всё! Обещаю!

— Хуан, я…

Что «я» я сказать не дал. Впился в её губы поцелуем. На какое-то время помогло, но когда закончил, всё-таки выдавила: