В общем, её высочество купила небольшую по местным меркам квартиру всего с тремя, но зато огромными комнатами, огромной кухней и шикарным джакузи, оплатив коммунальные расходы на пять лет вперед (ибо коммуналка такой квартиры вещь для семьи Санчес в данный момент неподъемная).
Целый месяц они переезжали и обустраивались, распотрошив-таки сумму, которую я оставил в качестве морального ущерба от банды Северного Боливареса. Чек на пять миллионов пока не трогали и, судя по оговоркам, трогать не будут — отложили на учебу Беатрис, если та сама не поступит. А может, слишком много пропустила для экзамена на грант. И теперь, дескать, на всё это безобразие мне неплохо бы посмотреть, как главному спонсору и гаранту.
Приняли меня по-королевски. Весь позавчерашний и вчерашний день девчонки готовились, крутясь, как пчелки. Вечером приехали и я, и мама — её таки приняли в число родни, несмотря на потерю ребенка; они с родителями девчонок общаются часто и тесно. Посидели хорошо. После чего мама уехала… А я уезжать и не планировал. Потому, как по тону Беатрис в переговорной понял, моё отбытие в график мероприятия девчонками не ставилось изначально.
Я не стал настаивать, зачем. Когда-то у меня уже возникали проблемы с осознанием вассальной зависимости со стороны пятнадцатого взвода, я еще прозвал себя тогда «полузащитником». Мне было совестно пользоваться девчонками в обмен на некую неуловимую аморфную «защищенность». Но пришел к выводу, что всё правильно, нет ничего плохого в таких отношениях. Они, порядочные вассалы, обязаны продемонстрировать мне, сюзерену, что лояльны и преданы, что наш договор чтят и будут соблюдать. А если не дам им сделать этого… Вот тогда жди беды!
Так надо. Так положено — мир устроен эдак, а не иначе. И ни одна её высочество не стоит того, чтобы нарушить традиции вассальной зависимости. Да что далеко ходить, достаточно посмотреть на корпус с его заморочками, в которые боится лезть сама королева! А девочки… Если честно, я хотел их сам, несмотря на то, что близости с противоположным полом хватало с избытком. Особенно хотел Марину. И объяснить это желание логически не мог.
…Ну да, вру я, вру. Недоговариваю, пусть и совсем немного. Хотел я не «особенно» Марину, а именно её. Тигренок так и осталась для меня маленькой девочкой, с которой весело, эдакой дальней сестренкой. Её же черноволосая сестрица…
После звонка Беатрис я всю оставшуюся ночь думал о Санчес-старшей, ворочаясь, не в состоянии заставить себя уснуть. И половину следующего дня. И следующий вечер. На ночь же, чтобы не мучиться, устроил себе грандиозные постельные приключения, о которых не буду расписывать, но которые меня изрядно вымотали, убрав из головы все мысли. Однако это не помогло — утром, за завтраком, мне снова вспомнилась ванная в форме сердечка, наши задушевные разговоры о цели и смысле жизни, и черные бездонные колодцы глаз моей Пантеры. Слава богу, что до «новоселья» оставалось чуть больше суток, кое-как это время продержался.
Санчес… Думаю, я сильно забежал вперед, вначале стоило рассказать об их жизни после вендетты, особенно о жизни Беатрис. Да, я не был у них в гостях, не виделся с ними этот месяц, но часто общался. А еще у меня появился альтернативный, но надёжный источник информации, быстро превратившийся в огромную широкую информационную реку. А именно, отчеты Анариэль. Его высочеству, видно, наскучили все доступные к этому времени игрушки и развлечения, и он всерьез взялся «апгрейдить»… Теперь уже свою подопечную, что я ему, признаюсь честно, сосватал совершенно случайно, в порыве необъяснимого импульса мыследеятельности. Не давая девчонке скучать и закуклиться, принц объехал с нею всех своих учителей, среди которых профессора и академики, собаку съевшие на преподавании (иначе не стали бы учителями принцев), подтягивая её по всем наукам к государственному экзамену. На Беатрис обрушился такой поток информации, что только успевай вникать — времени на самобичевания, грусть и уныние не осталось совершенно. И весь этот поток обрушился не просто так, а в строгом алгоритме, оптимальном для запоминания. Такое не могло не сказаться, и уже через две недели зашедшая в гости Анна похвасталась:
— Профессор Морриссон поставил твою девочку Эдуардо в пример. Да-да, в лицо заявил, на кого ему нужно в учебе ровняться! Что-то грядёт, Хуан, — задумчиво покачала она головой.
— Что? — не понял я. Что такого может «грясти», когда дело касается Эдуардо?
Читать дальше