Сергей Кусков - Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

«Изыди, Сатана!» — зло рявкнул я на него. Но с Ниночкой мы, пожалуй, сработаемся. Всё ж лучше, чем злобный карлик-пенсионер. По крайней мере в общении.

— Афигеть! — выдал я вердикт, узрев, как из нескольких толстых пластин, в общем не особо удобных, но по крайней мере компактных, за две секунды рождается «ламеллярный доспех». — Вот это вы тему бомбанули! Уважуха, чуваки!

— Эй, командор! — наигранно воскликнул сидящий за терминалом дежурного и внимательно следящий за моей реакцией Дэн. — Командор, плагиат! Это наш слэнг!

— Даниель, я сколько с вами работаю? — парировал я. — Вот и нахватался. Ну вааще блин!

— А я о чём! — усмехнулся Макс. — Тяжеловатый будет. За пятьдесят кило. Но пацаны сказали, из стали такой все двести будет весить. И помощнее получится — сталь не такая прочная.

— Макс, средневековый доспех примерно так и весил, — ответил я ему. — Реальный рыцарь, выходя на бой, именно столько носил на себе, если не хотел быть убитым глупо и бездарно, не выполнив рыцарского долга.

— А с ним — умно и дарно, выполнив долг, расквасившись, съедучи с коня под копыта от такой тяжести, — съехидничал он.

— Именно что! В корень зришь. А ещё у них не было экзоскелетов с сервоприводами. Ладно, запакуй этот образец как был, схожу кое кому покажу. Чика, составишь компанию? — А это я бледной и пасмурной от новостей Пауле. И главная новость — что надо отправить кого-то в Дельту. И абы кого не пошлёшь — скорее всего придётся «линять» ей самой.

С продолжающей быть немногословной Паулой, поднялись на третий этаж этого же дома, не так давно в срочном порядке переделанном под казематы. Ну, не весь этаж, одна из двух квартир, но всё же четыре комнаты заброшенного строения пришлось в порядок привести, не считая кухни и прочей инфраструктуры. При нашем появлении девочки, которые должны были запрыгать от радости, поотворачивали мордашки и сделали вид, что их тут не было.

— Привет всем! — попытался я искромётной улыбкой развеять скопившиеся грозовые тучи. — А чего такие смурные?

— Хуан, иди на #%&! — коротко обрисовала ситуацию Васильева.

— Хуан, у нас ещё не готово, — более мягко поддержала её Роза. — И если честно, я не знаю, когда будет готово. Я бы сказала, что пас, что сдаюсь и сруливаю назад, на базу, да кто меня будет спрашивать.

— Чика, ты что скажешь? — Это я Кассандре, оставленной тут за старшую.

— Скажу, Чико, что тут жопа, — честно ответила итальянка. — Мия права, меняй нас. Мы не справились. И она не справилась, оттого и бесится, — кивок на марсианскую спутницу, с которой они провели здесь последние трое суток.

— М-да, — констатировал я. — Пошли.

Кассандра провела меня в соседнюю комнату, оборудованную в собственно камеру. Больших запорных дверей с решетками тут, конечно, не было. Их заменяли бдящие по очереди девочки. Сейчас, вот, была смена Розы и Маркизы. Которые увидев нас всполошились, засияли радостными улыбками… Тут же погасшими, как только взгляд их упал на тушу охраняемого.

— Понимаю, — не стал раздражать я их. — Выйдите. Все выйдите… Паулита, кроме тебя, — остановил уже развернувшуюся красноволосую. — И Розита, зая, развяжи его.

— Совсем?

— Совсем, — кивнул я и сел на освободившийся складной стул — из мебели тут был минимум, из запасов Берлоги, но им и нам хватит.

Дель Сарто, освобождённый от пут, сел. Пронзил меня злыми глазками. В ответ на этот взгляд я лишь спокойно улыбнулся. Он представлял из себя жалкое зрелище: мятый, битый, с перебинтованными руками — девочки что-то всё же ему отрезали. Судя по тому, что ноги тоже перебинтованы, ходить он сам вряд ли ближайшее время сможет — пытка проникновением лезвия в мягкую часть ноги к нему применена была. Чуваку сейчас адски больно. Но мне не было его жаль. А ещё я дико уважал его — он выстоял под прессингом озлобленной Васильевой, которой я разрешил отчикать сеньору небольшие не жизненно важные кусочки тела. А Васильева последнее время сама себе пытается доказать, что та ещё стерва. И он не сломался! И кровоточащая чёрная роза на предплечье говорила о том, что сей знак не колется абы кому. Этот человек был идейной сволочью, работающей не за деньги (деньги тоже важны, но не они им двигают); он искренне ненавидел Сектор, его жителей, Марс и выходцев с него. Мы для него неполноценные, обезьянки. Только он, представитель высшей расы, может «рулить» этой планетой и считаться человеком как таковым. Но за свои идеалы сеньор был готов идти на Голгофу что твой Иисус!