Сергей Синякин - Фантастическая проза. Том 2. Младенцы Медника

И все-таки странное происходило. Броверман точно знал, что яйца — даже тухлые — взрываться не могут.

Быстро мы привыкаем к неприятностям.

Особенно если наступает период, когда неприятности следуют одна за другой. Тогда начинает казаться, что жизнь другой не бывает, вся она состоит из разных гадостей и подковырок. Ресторанчик догорал.

— Кто мне возместит убытки? — причитал хозяин, глядя печальными черными глазами на дымящиеся руины. — Кто? Жора Хилькевич сел за уцелевший столик. Баранью ногу он так и не выпустил из рук. — Так я не понял? — сказал он громко. — Будут нас здесь кормить?

— Какая уж тут кормежка, — угрюмо сказал Русской, выискивая среди обломков целый стул. — Нет, Жора, они нас в покое не оставят. Будут бомбить, пока не накроют. Не пингвины, а террористы какие-то!

— При чем здесь пингвины! — возопил Броверман. — Это ведь вас бомбили, а не меня! Кто мне возместит убытки? Ты, Илюша?

— Я для того и приехал в Австралию, чтобы тебе убытки возмещать, — ухмыльнулся Илья Константинович. — Ты не волнуйся, Витек, за обед мы тебе честно заплатим, даже за отбивные, хоть мы их и не попробовали! — Я так думаю, — Жора с сожалением оглядел обглоданную баранью ногу. — Они за новыми яйцами полетели. Если им лететь до Антарктиды, у нас еще будет время отбивные по новой пожарить. Но ведь им на китах могли подвезти, тогда они скоро вернуться. Дергать отсюда надо, Илюша!

Он хотел добавить еще что-то, но так и замер с открытым ртом.

Из-за поворота показался пингвин. Это был тот самый пингвин с трудолюбиво и тщательно выщипанной головой, который просвещал их в полярном узилище. А может, и другой. Пингвины, как белые куры, — так похожи друг на друга, что и не отличишь.

— Вот он идет, — злобно и ликующе сказал Русской, — убытки Витьку возмещать!

— Я его придушу, этого доброго ластокрыла, — пообещал Хилькевич, угрожающе поднимаясь из-за стола.

— Мир вам, братья! — сказал пингвин, осмотрительно останавливаясь поодаль.

— Петух тебе брат, — мрачно сказал Хилькевич. — Дятел недощипанный! Зачем ты на нас птичек натравил?

— Накладочка получилась, — сообщил пингвин. — Новый указ вышел, а старый еще не отменили. По старому указу вас требовали гнать до Последнего острова, а по новому вышло вам полное прощение. Мы теперь цивилизованное государство, принятое в ООН. Поэтому прошлая деятельность ваша признана целесообразной и полезной. Предлагаем сотрудничать дальше.

Он шагнул ближе, вытягивая правый ласт, и все увидели, что не ласт это вовсе, а ручка. Пусть маленькая, неуверенная еще, но самая настоящая ручка с пятью пальцами и согнутая в локте. Пять маленьких пальчиков сжимали объемистый пуховый кокон.

— Оплата, — объяснил торговый консул Антарктиды. — За холодильники.

Илья Константинович взял у него кокон, рассупонил стягивающий его шнурок и боязливо заглянул внутрь. Опасливое выражение на его лице сменилось недоверчивым, а недоверчивое в свою очередь — восторженным. Он шагнул к столу, за которым сидел Хилькевич, и высыпал содержимое кокона перед товарищем. Из кокона полился разноцветный сверкающий поток — камешки с шорохом падали на стол, и вскоре перед ошеломленным Хилькевичем выросла целая горка сверкающих самоцветов. Таких рубинов и изумрудов, таких сапфиров, таких великолепных бериллов никто из присутствующих еще не видел.

— Витек! Так что ты там насчет убытков стенал? — спросил Илья Константинович. — В долю пойдешь? Возглавишь наш австралийский филиал?

Да что там говорить! За пяток камушков из этой коллекции Виктор Броверман согласился бы вернуться в Россию, вновь принять российское гражданство и, если потребуется, прожить остаток своих дней в заполярном городе Северосталь.

— Ну что? — пингвин подковылял ближе. — Будем заключать соглашение?

— Где надо расписаться? — хрипло и нетерпеливо спросил Броверман.

Хорошо отдыхать на Таити!

По совести, отдыхать везде хорошо. Но на Таити делать это особенно удобно. Пальмы, дансинги, уютные ресторанчики, улыбчивые и приветливые девушки, готовые отозваться на зов любви в любое время суток. Экзотические блюда, экзотические фрукты, пляжи с крупным, как сахар, песком, изумрудный океан, в волнах которого можно резвиться, когда вздумается, а над всем этим великолепием — бездонное синее небо.

Нет, все-таки хорошо на Таити!

Некоторые, читая эти строчки, проворчат: «Таити! Таити! А нас и здесь неплохо кормят!» Может быть. Но как кормят на Таити! Один рыбный суп был из ста десяти видов рыбы, обитающей в коралловых рифах. А зажаренная целиком свинья в веночке из душистых трав с запеченными в брюхе креветками! А говядина а-ля мод! А кокосовое молоко из перезревших плодов! Паштет с красным вином! Макрель по-океанийски! Нет, не буду раздражать читателя гастрономическими изысками, ведь Таити далеко, а в холодильнике у читателя, как это обычно бывает, пусто.