Владимир Шорохов - Проект «Лекси»

Лекси изменилась. Это уже была не та программа, что переключала светофоры, теперь она думала за всех.

— Майна.

— Да, милая, — Майна жила одна, если не считать ее кошки, которую она уже как лет десять назад нашла на улице и принесла домой. Она привыкла общаться буквально со всеми. Со стиральной машиной, которая, закончив стирку, мелодично пропиликает. Майна с благодарностью говорила спасибо и доставала белье. Она говорила с микроволновкой и с телевизором, с портретами своих детей, что жили на другом конце планеты. Вот и сейчас Майна, как своей подруге, ответила программе Лекси.

— Напоминаю, что сегодня у вас в 15:45 офтальмолог, — Майна начала терять зрение и ее это беспокоило, — 217 кабинет.

— Спасибо, обязательно зайду. Подскажи, сегодня тепло? — Она посмотрела в окно, было сыро.

— В 15:00 будет 18С, порывистый юго-западный ветер, давление 1010 гПа, осадков не ожидается. Может заказать такси?

— О нет, нет, милая, что ты. Я выйду пораньше и пройдусь пару остановок. — Майна еще раз посмотрела в окно, чуть поежилась, а впрочем, что тут такого, ведь август, тепло.

Лекси стала намного больше, чем просто программа. Она внедрилась в социальные сети. Теперь Лекси собрала дополнительные данные буквально по каждому, кто входил в компьютер, кто звонил по телефону или пользовался банковской картой. Лекси знала кто, где и когда был, с кем разговаривал, как отвечал, на что обижался и чему радовался. Программа делала свои анализы, следила, кто что кушает и когда, сколько времени уделяет внимания на кофе или пиво. Кто как одевается и куда ходит, что читает и когда. Лекси запоминала все и, сопоставляя данные, предлагала зайти именно в тот ресторан, о котором вы думали, и предложит именно то блюдо, о котором вы уже так давно мечтали. А придя домой, Лекси включит музыку, которую вы в юности слушали, и она как раз под ваше сегодняшнее настроение.

— Лекси.

— Да, Майна.

— Может мне съездить отдохнуть на Северный Калимантан?

Этот остров лежит между Австралией и Вьетнамом. Там в свое время служил ее муж Мак, он давно уже умер от паралича. Но Майна помнила, как он рассказывал ей про PantaiAmal, где чуть севернее тянутся бесконечные дикие пляжи.

— Нет. — Сразу категорично заявила машина.

— Почему? — удивилась женщина и повернулась в сторону динамика.

— В прошлом году был военный переворот и сейчас там гражданская война.

— О… А я и не знала, — немного расстроившись, сказала Майна. — А куда тогда посоветуешь?

Она устала сидеть в четырех стенах, скоро осень, и снова печальные мысли. Именно осенью умер муж. Осенью умерла ее внучка, анафилактический шок, врачи не успели ничего сделать. И осенью же умерла ее мама. Поэтому Майна не хотела быть одна.

— Может Габон в Африке, там сейчас открыли доступ в национальный парк Отзала-Кокуа и как раз формируется группа…

— Ой, хитрюга, — прищурившись и посмотрев на динамик, ответила она. А впрочем, почему бы и не слетать?

Лекси продолжала собирать данные и анализировать их. Программа была так устроена, что эту информацию никто не мог получить, она являлась конфиденциальной, поэтому и представляла из себя ценность.

Что люди знают о себе? Не так уж и много. Можно вспомнить свои предпочтения в одежде, еде, но почему сегодня тебе нравится голубая блузка, а завтра жёлтая. Вряд ли вы над этим задумаетесь, просто нравится и все. Но Лекси — машина, цифры и еще раз цифры. Она составляет в своем мозгу таблицы, строит графики, выводит уравнения, ищет закономерности, а найдя их, делает выводы. И уже в следующий раз, когда вы придете из колледжа, и вам позвонит Максим, Лекси предложит надеть именно желтую блузку, и вы будете рады этому выбору, будто так и хотели, только машина чуточку вас опередила.

Полет продолжался уже более шести часов. Это настоящая пытка — сидеть, вставать, опять сидеть и пялиться в монитор в надежде, что он тебя отвлечет. Аэропорт Сантьяго-де-Компостела доКёльн-Бонн, а после еще пересадка до Хельсинбурга. «О… — Только и могла простонать Мирта. — Потом все, неделю не буду шевелиться, не могу так». Она привыкла к активному образу жизни, гоняла на своем байке по горам, пять раз разбивалась, ее штопали и скрепляли как машину болтами. А после опять садилась за мотоцикл и гнала дальше, только ноющие колени не давали разогнаться так быстро, как ей бы хотелось. Боль предупреждала, что еще раз, и может не выкарабкаться.

Она летела к Тиву, что застрял в Стуре-Моссе. Он орнитолог, и сейчас изучает птицу Ибис или, как он сам называл ее, священный ибис. Несколько раз видела их вживую, странное божье создание. Черная голова и ноги, клюв выгнут вниз, а в полете белые крылья по краям обломлены черной окантовкой.