Нагару Танигава - Изумление Судзумии Харухи. Том 1.

Теперь в комнате остались только бесцельно стоящий и не понимающий, что делать, я и Нагато, которая ровно лежала на спине в постели.

Даже отсюда с кухни мне было слышно голос Харухи, отдающей какие-то приказы Асахине-сан и Коидзуми:

— Да что такое, здесь одни только консервы! Они не дадут ей нужных питательных веществ… Из-за недостатка свежих овощей и начинаются такие болезни. Микуру-тян, промой рис и включи ту рисоварку… О, и вон ту кастрюлю заодно. Теперь ты, Коидзуми-кун: нам понадобятся яйца, шпинат, лук порей… Для таких случаев бывает полезно иметь Харухи под рукой. Как ни странно, хотя она и постоянно твердит, что ее призвание, в первую очередь, — быть лидером бригады, — по-настоящему она показывает свой класс именно тогда, когда дело доходит до вещей, совершенно не связанных с деятельностью бригады. Например, я не понаслышке знаю, что в кулинарном мастерстве ей нет равных.

Тем не менее, у меня не было времени на то, чтобы отвлекаться на посторонний шум.

Лучше просто спросить.

— Нагато?

— …………….

— Как ты? Все так, как и выглядит?

— …………….

— Ты не можешь говорить?

— Могу.

По-прежнему глядя пустыми глазами в потолок, Нагато медленно подняла верхнюю часть своего тела, одеяло и все остальное. Ее движения были неестественно прмолинейны, без малейшего смещения влево или вправо — такому бы позавидовала любая кукла-неваляшка.

— Это из-за той девушки Куё, с которой мы повстречались?

— Необязательно.

Глаза Нагато, похожие на отполированные кварцевые кристаллы, смотрели прямо на меня.

— Тем не менее, это не исключено.

— Разве тебе не кажется, что это все она? То есть…

Прошлой зимой, когда Нагато потеряла сознание в том особняке-призраке, — что именно тогда произошло? Мы часами блуждали в горах во время снежной бури, и, когда мы, наконец, нашли источник света, он оказался особняком-ловушкой, а Нагато лишилась способности точно и объективно оценивать ситуацию. Разве это не…

— Высокая нагрузка.

Губы Нагато будто прошептали это, и взгляд ее тусклых глаз упал на футон.

Ее тело всегда было таким маленьким? Она пропустила всего один учебный день, а уже почему-то стала выглядеть ужасно тонкой и хрупкой.

Внезапно ко мне пришло озарение, и появилась мысль:

— Когда все началось?

Вспоминая вчерашние события, я продолжил:

— Когда случилось что-то, от чего ты начала поддаваться этой болезни?

— В субботу вечером.

Первый день поисков загадочного в новом учебном году. Тогда с Нагато не происходило ничего необычного — в этом я совершенно уверен.

Только не говорите мне, что все началось примерно в одно время со звонком Сасаки, когда я был в ванной.

— …………

Нагато никак не отреагировала. Взгляд ее подернутых пеленой тусклых глаз находился где-то на уровне моей груди. Теперь, когда я подумал об этом, кое-что прояснилось. Вчера… Воскресенье. Я согласился на приглашение Сасаки и встретился с Тачибаной Кёко, Суо Куё и Фудзиварой, однако, кроме них там был еще один и незваный гость.

Кимидори Эмири-сан. Девушка на год старше нас, интерфейс Организации Объединённых Информационных Сущностей, отличный от Нагато и Асакуры. Органический гуманоид, который до этого момента никогда и никак не проявлял себя, оставаясь в тени Нагато или председателя школьного совета. То, что она подрабатывала именно в этом кафе именно в этот день, язык не повернется назвать простым совпадением. Кимидори-сан следила за Куё, я был уверен в этом.

Но зачем? Возможно, чтобы убедиться, что она не попытается испробовать на мне какие-нибудь свои инопланетные штучки. Но обычно этим занималась Нагато… А в этот раз ее нигде не было.

Меня накрыла внезапная волна гнева, и возникло сильное желание провести кросс в висок самому себе.

Каким же дураком я был. Я еще тогда должен был сообразить.

Кимидори-сан заняла место Нагато, потому что та вышла из игры. Резервная копия Нагато, Асакура Рёко, исчезла. Пусть и, возможно, из другой фракции, но Кимидори-сан оставалась последним интерфейсом поблизости. Вот почему она была в кафе. Осторожно держась на расстоянии, порой даже выдавая себя за официантку.

Глаза Нагато приобрели как никогда тусклый оттенок. Их слабый отсвет напоминал отсвет древних монет, вырытых из глубин земли — в них едва теплилась жизнь. Тот прежний блеск, как у грифеля свежезаточенного карандаша, окончательно исчез.

Поскольку у Нагато не было кондиционеров, воздух в ее спальне был тёплым. И все же я понял, что ощущаю какой-то особый холод. Холод, который исходил не снаружи, но изнутри.