Андрей Хуснутдинов: Дни Солнца [litres]

– Несет, – сказал Кок.

Вскочив на крыльцо, Хлыщ протянул Хирургу большую кобуру и бережно сложил зонт. Хирург достал из кобуры громадный пистолет и показал его Диане.

– Опоздали, – сказала она.

– То есть? – взвел бровь Хирург.

– То есть я вам верю. Вернее, мне все равно. Но учтите – я позвоню куда надо. В правительство или куда там.

Хирург, как на чашах весов, качал пистолетом и кобурой.

– Заодно можете записать и номер машины.

– Запомню, не волнуйтесь.

– И это все… это вовсе не потому, что мы хотим вас припугнуть. Напротив…

– Успокоить, ага. И всегда так у пожарных?

– Вам угрожали оружием, и вы… слабая женщина… А что?

– Это выглядит… – Диана недоуменно пожала плечами. – Даже не знаю – деликатно, что ли.

– Не знаю, как это выглядит… – Хирург затолкал пистолет в кобуру и отдал Хлыщу. – Но звонить никуда не советую. Ради собственного же спокойствия. Желаю всего хорошего.

– То есть я должна идти прямо сейчас, в дождь?

– А что?

– …Это, кстати, вам. – Хлыщ вложил в руки Диане свой зонт.

– Мерси.

– Пожалуйста, – ответил за Хлыща Хирург.

Прикуривая сигарету, он обошел Диану, встал боком, пропуская Майю, и скрылся за дверью. Кока на крыльце уже не было.

– Кстати, вы слушаете радио? – спросил Хлыщ.

– Кстати, нет, – сообщила Диана. – А вы?

Он расстегнул воротник.

– Кто вы все такие? – спросила она.

– Как угодно… – Он не расслышал ее, глядя в вестибюль, потом с виноватой улыбкой переступил порог и, сколько мог бесшумно, закрыл за собой дверь.

Диана зло, словно нужно было ждать новых непрошеных гостей, глядела в сад. С козырьков под крылечный навес летела водяная пыль. Где-то вверху как будто рвало жесть.

– Извините! – На крыльце, грохнув дверью, возник Хлыщ, лицо его шло багровыми пятнами от тяжелого дыхания.

На мгновенье она оторопела, даже не поверила глазам: где и когда он успел так разбежаться?

– Вы… вы забыли ключи! – выдохнул Хлыщ.

Диана таращилась на него с нескрываемым восхищением, как смотрят на фокусника или шторм.

– Что?

– …Отдать.

– Кому?

Он в деланом отчаянье закатил глаза. Встряхнув головой, со словами: «Ой, да бог с вами со всеми», – она по очереди, как монетки в торговый автомат, опустила все четыре ключа ему в нагрудный карман: «Все?» Опешив, Хлыщ было раскрыл рот, но слова его сошлись улыбкой, одной рукой он накрыл карман, другой поймал ее пальцы и поднес к горячим губам. И это было уже черт знает что.

– Хлыщ! – Диана забрала руку.

– О нет! – засмеялся он, отступая к двери. – Ни в коем случае!

– Что?

– Не имеет значения… – Дверь закрылась, ключ дважды щелкнул в замке.

Лавина грома катилась куда-то за город, дождь расходился. Спрятав лицо в ладони, Майя чихнула. Диана раскрыла зонт и вскрикнула: на плечо ей упала кисть первоцвета, повисла, зацепившись на рукаве.

– Хлыщ, – повторила она с одобрением.

Бабушка Майи открыла им не сразу, с приговорами дергала не то запертую, не то заклинившую дверь, потом отказалась отпускать Диану, не напоив чаем, и втащила ее в прихожую вместе с внучкой.

– И, между прочим, вам звонили, – вспомнила она.

– Антон?

– Нет. Антона я знаю.

– А кто же?

– Я хотела задержать его, сказала, вы будете вот-вот, но он торопился, не мог говорить.

– Странно…

– Диана, не мучайте цветок, давайте я устрою его, а вы пока звоните своему вежливому. И что за день сегодня…

– Куда звонить?

– В детский сад, конечно. Я не сказала? Телефон в гостиной.

Сбросив сандалии, Диана прошла в комнату, осмотрелась и не сразу подсела к старинному аппарату, который спутала с настольными часами. Она набрала номер детского сада, уверенная, что ей ответят тотчас же, но, похоже, никто вообще не собирался снимать трубку. Бабушка поставила перед ней цветок в вазе и деликатно отступила. Отсчитав десять длинных гудков, Диана позвонила еще раз, и снова без толку.

– Пойдем пить чай! – грянула ей на ухо подкравшаяся со спины Майя.

Диана чуть не опрокинула вазу.

– Майка, с ума сошла!

Тут-то телефон и разразился длиннющей трелью. Раз…

На всякий случай Диана отодвинула вазу.

Еще звонок.

– Позови бабушку, – сказала она.

– Иду-иду! – Выйдя из кухни, бабушка подсекла третий звонок, строго сказала: – Да? – и улыбнулась. – У нас… Антон, – шепнула она Диане. – Волнуется.

Диана приложилась к мокрой трубке. Несколько секунд она слышала лишь громкое дыхание на том конце.

– Здравствуй, – наконец произнес Антон.