Виктор Пикар - Счастье – это когда не надо думать!

Жена делает паузу и бросает на меня быстрый взгляд. Я одобрительно киваю. Я слушаю ее, жую бутерброд и думаю: «Где эта чертова электрическая пила? Может, в детской, под бельевым шкафом?» Я говорю:

– Подожди секунду.

Захожу в детскую. Сына нет: видимо, ночует у приятеля. Четырнадцатилетняя дочь не спит. И это в пять часов утра! Она сидит у компьютера боком к двери. Увидев меня, вздрагивает, как от удара током, и тут же, пока я не заметил, меняет картинку на экране монитора на заставку Яндекса. Резко и конвульсивно поворачивает ко мне голову. В ее колючих глазах я читаю: «Ну что тебе еще надо? Оставьте меня в покое!»

Я замечаю, что она поменяла прическу: прилизала волосы, как у куклы Барби.

Она встает со стула, упирает тонкие и быстрые руки кулачками в бок и говорит:

– Оставьте меня в покое!

Ее голос – как скрип пенопласта.

Втягивая голову в плечи, возвращаюсь на кухню. По дороге вспоминаю, что положил электропилу под ванную.

«Что я хочу от этой жизни?»

Машинально бормочу себе под нос:

– И кошка хочет, и корова хочет. И полевые цветы хотят. Травы и корма, воды и солнца.

Жена спрашивает:

– Что ты говоришь, Люк?

– Ничего, Люция.

Она продолжает читать:

– Итак, как будто бы вас нет. Вы пытаетесь поймать машину, но это совершенно бесполезно. Вы садитесь в маршрутку, водитель которой не берет у вас деньги. Дважды прямо на вас пытаются сесть какие-то дамы. Вы пытаетесь поймать глазами взгляды пассажиров, сидящих напротив, и у вас не выходит ничего. Как будто вас нет. В тревоге вы выходите в парке, садитесь на скамейку и наблюдаете малыша, который подходит к вам и смотрит даже не на вас, а на то место, где вы пространственно находитесь. «Что ты там встал, там ничего нет!» – кричит ему с соседней лавочки мамаша. Ваша тревога усиливается. Вы заходите в супермаркет, берете с полок самый дорогой коньяк и самые дорогие конфеты. Колбасу, сыр и свой любимый грейпфрутовый сок. С замиранием сердца проходите мимо кассира, мимо охранника, демонстративно неся покупки в вытянутых руках. И ничего. Вас никто не останавливает. Вас нет.

Скрипит входная дверь.

Тринадцатилетний сын молча проскакивает в комнату, не снимая грязную обувь. В кухню проникает запах портвейна и сигарет. Я думаю: «Не буду ждать до утра. Возьму инструменты и вскрою чемоданчик в гараже у брата».

Жена читает:

– Вы выходите на улицу и толкаете прохожих, одного за другим. Люди испуганно озираются по сторонам и прибавляют ходу, не глядя на то место, где вы стоите. Вы громко кричите самые отвратительные матерные слова. Вы у всех на виду мочитесь прямо на клумбу. Вы показываете голую задницу в окна проезжающих мимо автобусов и машин. Вы прыгаете со спущенными штанами прямо перед чопорными дамами, сидящими рядком на автобусной остановке, – и хоть бы что. Вы доходите до того, что впервые в своей жизни заходите в небольшую, пахнущую воском и свежей краской церковь. Службы нет, и вы стоите в одиночестве и молитесь, как попало, путаясь в мыслях и словах. Потом вы забираете вещи из гостиницы и, не оплачивая счета, садитесь на рейсовый автобус, едущий в аэропорт. В дороге вас волнует только один вопрос. В кассе аэропорта, где продают билеты на авиарейсы, сидит всегда усталая, старающаяся улыбнуться женщина в синей форме. И ваша дальнейшая жизнь, все ваше будущее существование зависят сейчас только от одного. От момента, когда вы протянете ей свой паспорт и деньги. Когда вы поздороваетесь с ней и громко произнесете название города, куда собираетесь лететь. Когда вы, насколько позволит длина вашей шеи, просунете свое бледное и взволнованное лицо в это маленькое окошечко. Прямо ей под нос, чтобы вас ну просто никак невозможно было бы не заметить. В этот удивительный момент вы наконец-то узнаете в точности, есть вы все-таки или вас действительно нет.

Жена выпускает тоненькую струйку дыма.

– Дальше я пока не придумала. Что скажешь?

Я знаю, что она не ждет от меня никакого ответа. Она смотрит сквозь меня, и глаза ее медленно гаснут.

Я подхожу и легко целую ее в щеку. Я всегда так делаю, когда собираюсь уходить.

– Оригинально. Главное, чтобы тебе самой нравилось.

Ощущение такое, будто я коснулся губами теплой и мягкой восковой куклы. Куклы, которой снятся сны.

– Уже уходишь?

Ее глаза гаснут совсем.

– Да, еще один заказ.

– Пока, Люк…

– До свидания, Люция.

Пришло время сказать вам главное.

Меня зовут Гена. И благодаря своей бабке-пророчице я чувствую то, что она называла словом «связь».