Ярослав Горбачев: Шестерёнки Нового мира (СИ)

— «Броня»! Вы их почти сделали! Давайте, чуть-чуть осталось!…

Валера как-то даже не сообразил тогда, что кричат, дошло уже позже. Навстречу летела жуткая клешня «богомола», чудом удалось уклониться в самый последний момент. Выстрел в голову чудовища, ещё и ещё… Тварь упала, а парень откинул схватившую за руку «собачку», врезал окованным сталью коленом ещё одной, что пыталась подступиться — прекрасно зашло, морду свернуло на бок… Перезарядился, теперь этой в голову, потом той… И вот — всё позади! В очередной раз оглядываясь в поисках следующего врага, Валера не увидел никого. По крайней мере, живого. Они остались одни посреди усыпанной трупами улицы.

— Вы дожали их! Почти никого не осталось!

Последнее неудивительно. Ведь операцию начали точно после очередного нападения нежити на базу людей в городе. Численность тварей должна была быть минимальна.

Быстрый взгляд вокруг — Денис, без своего привычного стройбота, Рома, Михаил, Анатолий, Евген и Тимур — последний с безвольно повисшей рукой. Пусть у них теперь нет броневика, но сил ещё должно было хватить для окончательной зачистки богомерзкого поселения.

— «Крыша» «Броне»! Начинаю работать по базе!, — и после небольшой паузы: — Хотя, какая вы теперь броня…

— Дожмём их! Ура!…, — раздался дружный вопль. Они всем скопом кинулись вперёд, в сторону некромантского логова.

— Ты сделал всё, что было возможно. Никто не смог бы больше.

— Знаю… Всё равно, паршиво.

Валера посмотрел в жёлтые Верины глаза. И понял, что от этого ему становится ещё более скверно. Ведь их цвет до попадания в лапы демонов был другим… Что они сотворили с нею? И что ещё, кроме этого, успели сделать? Твари…

В столовой было непривычно пусто. После похода к логову некромантов «в живых» осталось всего несколько человек. Из них один, Рома, лежал в госпитале, а вторая, Кристина, согласилась не уходить с крыши — следить за передвижениями врага. С одной стороны, конечно, логичнее было бы оставить там Веру, которая могла общаться с призраками и получать от них более достоверную и подробную информацию. Но — тут главным козырем стала винтовка. Пусть и с последними пятью патронами.

«Старшее поколение», в лице интенданта и Семёновны, сидело за соседним столом. Тоже о чём-то тихо переговаривались, интендант ещё и мерзко стучал ложкой по стакану. Смысла беседы было не разобрать, но интонации не оставляли сомнений — эти тоже не в своей тарелке, переживают за общее поражение.

Рядом, на полу, лежал пёс, вывалив язык из раскрытой пасти и глядя на хозяина преданными глазами. С тех пор как Валера видел его в последний раз, зверь заметно вымахал. Крохотный забитый щеночек, каким он казался когда-то, превратился в здоровенную собачину, почти с кавказца размером. Во внешнем виде тоже имелись заметные сходства с данной породой: короткая, тупая морда, жутковатые, немаленького размера клыки, выглядывающие из-за будто бы надменно приподнятой верхней губы, густая шерсть, толстые мощные лапы. Только цвет, тёмно-серый, ни на что не похожий, и необычайно умные глаза делали зверюгу какой-то особенной, совершенно не такой, как все привычные собаки.

Когда инженер впервые вышел на люди, после обретения новой жизни на «Алтаре» — этот телёнок едва не сбил его с ног, обмусолив лицо своим шершавым языком. Наверное, если бы не «Базовое общее улучшение», точно опрокинул бы.

По словам девушек, которые заботились о животном в отсутствие законного владельца, он никого и ни во что не ставил. Но при этом, когда его не трогали, не проявлял никакой агрессии. Милостиво позволял себя кормить-поить, гладить, даже чесать, легонько вилял хвостом в благодарность — но на любые попытки ограничить свободу, не задумываясь, показывал клыки. Пока он был маленьким, никто не воспринимал это всерьёз. Но когда члены общины обнаружили, что как-то незаметно произошло это «за время пути собака могла подрасти», и по двору ленивой трусцой бегал уже не маленький пушистый комочек, а здоровенный оковалок — его начали даже побаиваться.

Валера сам наблюдал всё это как-то раз, пока в виде бесплотного призрака носился по двору и окрестным домам, стараясь с пользой использовать появившуюся возможность исследовать все щели и закоулки. На его глазах пёс со значительным видом подошёл к без водителя стоящему статуей Джамшуту какому-то, задрал лапу, и принялся поливать его мощной струёй. Анатолий, оказавшийся рядом и проявивший гневным возгласом неудовольствие осквернением коллективной собственности, был встречен свирепым оскалом, злобным блеском глаз, и низким, утробным рычанием. В какой-то момент показалось даже, что всё, схватит сейчас ружьё — и беда пёсику. Но — пронесло, Лесник успокоился. В конце концов, собака своим лаем не раз и не два поднимала тревогу, когда дозорные ничего подозрительного не замечали, вероятно даже спасая тем самым общину.