Елена Хаецкая - Невидимые карлики Часовной горы

– Я завтра не приду, – сказала она своей новой подруге. – Я вообще больше не приду, только в конце лета, но это будет очень нескоро.

Ульяна сказала:

– Мы тоже уедем. А в конце лета я пойду в школу.

– Все равно, когда ты будешь в первом классе, я буду уже в четвертом, – сказала Маруся безжалостно. Но все-таки она была хорошая, потому что вытащила из кармана маленький ключик и подарила его Ульяне. – Возьми.

– Что это?

Ульяна схватила ключик и принялась засовывать в крошечное отверстие крошечный пальчик.

– Ну, это волшебный ключик, – смилостивилась Маруся. – Я нашла его сегодня, когда шла сюда. У нас во дворе. Он там лежал. Его потеряла одна фея. Она его больше никогда не найдет, так что я лучше взяла его себе.

– Может быть, пусть он лучше будет твой? – спросила Ульяна. На всякий случай.

– Ну вот еще! Это был тебе подарок, – сказала Маруся. – Если смотреть сквозь это колечко, то можно увидеть невидимые вещи.

– Так не бывает, – сказала Ульяна. – Так только в мультиках бывает.

– Можешь не верить, – сказала Маруся.

Ульяна сунула ключик в карман, и они побежали играть вместе в последний раз. Игра заключалась в том, чтобы сбегать с горы, а потом карабкаться опять наверх и некоторое время там беседовать – до тех пор, пока одна из девочек не спросит: «А ты умеешь вот так?» – и не попытается, к примеру, постоять на голове.

Когда Маруся ушла, и Ульяна тоже спустя какое-то время отправилась домой, о ключике было на время забыто. Девочка вспомнила о нем только на следующее утро, когда пришла опять в парк с мамой, и Часовная гора ждала ее на прежнем месте, но Маруси там уже не было. Ульяна вытащила заветную вещицу и посмотрела скозь узорное колечко. Все вокруг выглядело немного расплывчато. Тогда она прикрыла второй глаз и сощурила тот, к которому поднесла ключ.

Часовная гора оставалась неизменной, и люди вокруг – тоже, и вообще ничего особенного не происходило, так что Ульяна подумала было о Марусе с горечью: та имела обыкновение посмеиваться над наивностью младшей подруги.

И тут кто-то дернул ее за подол платья и проговорил глуховатым голосом с сильным немецким акцентом:

– И вы будьет продолшать нас отнють не замечьять?

Ульяна так и подпрыгнула и от неожиданности выронила ключик. Рядом никого не оказалось. Голос принадлежал неизвестно кому. Девочка быстро пошарила по траве, нащупала холодный металлический предметик, подняла его и снова поскорее поднесла к глазу.

На нее смотрел странный господин. Он был чуть выше полуметра ростом, бледный, аккуратно выбритый, в белой рубашке, темных мягких брюках и коричневой кофте с отвисшими карманами. На ногах у него были пушистые тапочки. Ульяна затруднилась бы определить его возраст – во всяком случае, у него было взрослое лицо.

– Ой, какие у вас чудные тапочки! – сказала Ульяна.

Человечек панически глянул на свои ноги, вскрикнул: «Мне нет оправданий – я позабыль переодеваться для улиц!» – и прыгнул куда-то на склоне. Ульяна побежала за ним.

– Погодите!

Но он махнул в прыжке рукой:

– Я долшен приобрести надлешащий вид!

После чего пропал. Сколько бы Ульяна ни всматривалась сквозь колечко, она ничего не видела. Должно быть, в склоне Часовной горы имелась какая-то потайная дверца. А коль скоро дверца потайная, то разглядеть ее даже сквозь волшебный ключ не так-то просто.

Ульяна уселась на траву и, поигрывая марусиным ключиком, призадумалась.

Тот, кого она увидела, несомненно, не был человеком. Этому она поверила сразу, и открытие наполняла ее потайной радостью. Хорошо бы познакомиться с ним поближе, решила Ульяна. Но сколько она ни ждала, сколько ни таращилась вокруг себя, прижимая ключик к глазу с такой силой, что оставались красноватые вмятинки на скуле и под бровью, – ни одного карлика разглядеть больше не удалось.

Все два часа прогулки Ульяна думала о встрече, а по дороге домой с торжеством объявила маме:

– Я знаю, кто взвешивается на этих весах.

– На каких весах? – удивилась мама.

Ульяна, по обыкновению, заговорила без всяких предисловий, и потому маме не всегда удавалось сразу вникать в ход ее мыслей.

– Ну, там где никого нет, а голос объявляет, – пояснила она. – Я думаю, голос объявляет неправду.

– Почему?

– Ну, помнишь, ты взвешивалась, и вообще ничего не говорили, а только дали тебе бумажку.

– Это не имеет отношения к делу, Кика, – сказала мама.

– Имеет! – Ульяна надула губы. Дело было очевидным. – Они боятся, что выросли и не поместятся в Часовной горе.