Андрей Матвеев - Третий знак киберкалипсиса

Тимус, Димон, Белка и остальные.

Еще в прошлом году Димон подбивал их убежать вечером в холмы и посмотреть, что там творится.

- Нас накажут! - сказала тогда Белка, и они остались. Дежурной матерью в прошлом году была Монка, и она предложила им поиграть в детский биоскоп, выбрав какую-то странную историю про девочку с замерзшим сердцем.

Девочку играла Белка, Димону же досталось быть мальчиком, который должен это сердце отогреть.

Тимусу нравились другие истории. Больше всего он любил, когда играли в Человека Летучую Мышь, но для этого требовалось много народу, на его памяти эту историю разыгрывали всего то ли два, то ли три раза.

Все эти истории тянулись из той, другой жизни.

И никто уже не мог сказать, были они когда-то придуманы или происходили на самом деле.

Как никто не мог сказать, зачем игры в биоскоп происходили на фоне большого, некрашеного, светлого полотна, которое натягивалось на одной из стен жилища.

Так было надо, а одно из правил матерей света гласило: если что-то надо, то нельзя спрашивать зачем.

У Тимуса в прошлом году тоже была небольшая роль, он играл оленя.

Олень - это что-то вроде лося, только поменьше и не с такими большими рогами.

В их холмах и лесу оленей не было.

Тимус мечтал, чтобы когда-нибудь ему доверили сыграть Человека Летучую Мышь, который спасал всех и которого все боялись.

Но он был еще слишком маленьким для этого, он был все еще слишком маленьким даже для того, чтобы делать себе маску и готовиться к карнавалу.

Вот когда он убьет первого кабана и мужчины позволят ему переночевать на своей половине, тогда он станет взрослым.

У женщин все не так - Белка уже стала взрослой, Старшая Мать сегодня сказала ей, чтобы та шла со всеми и тоже готовила себе маску.

Тимусу стало обидно.

Он спас от смерти котоголова, но это не считается!

И он временами видит сны, которых так ждет Старшая Мать, но это тоже не считается!

Они будут три дня и три ночи бить в барабаны и кружиться в странных танцах, а он, скорее всего, опять станет разыгрывать историю про девочку, у которой замерзло сердце.

Хотя это не обязательно - еще неизвестно, кто будет дежурной матерью в этом году, навряд ли Монка, ей ведь тоже, наверное, хочется надеть маску и быть там, со всеми.

Там, это в большой лощине между двумя холмами, ее так и называют - «Карнавальная».

Тимус как-то пробрался туда, еще летом.

Лощина как лощина, трава, ельничек, небольшой ручеек.

А вокруг много высоких деревьев, в основном, сосен.

Под соснами же толстый и мягкий ковер из нападавшей хвои. И много шишек. Тимус тогда еще набрал их полные карманы и потом кидал в Белку, а она смеялась и кричала ему, что он дурак.

Сейчас Белка сидит со всеми остальными женщинами рядом со Старшей Матерью и внимательно слушает, о чем та говорит.

Мужчины сидят с одной стороны, женщины - с другой.

Старшая Мать - в центре.

Наверное, она рассказывает о том, какими должны быть маски. Как-то раз Тимус спросил Монку, что это за маски, но та не ответила.

В этом году он все равно увидит. Он должен это увидеть, а может, и сделать себе маску. Или найти. Лучше всего - найти. Хотя мечтать об этом глупо, маски не валяются в траве, как шишки, и не растут, как грибы. Если бы маски хранились с прошлого года, то он мог бы их украсть. Он никогда ничего не крал, хотя и знал это слово. Тоже одно из правил матерей света: если что-то тебе не принадлежит, то ты не должен этого брать - это и называется: не укради!

Старшая Мать говорила на занятиях, что в том мире, которого больше нет, у кого-то из людей было вещей намного больше, чем у остальных. И всегда были те, кто просто брал то, что им не принадлежало. Наверное, это одна из причин, отчего того мира больше нет, хотя в тот раз, когда он заявил об этом Старшей Матери, та лишь засмеялась и сказала, что пусть его не волнует тот мир, он живет в этом и должен думать совсем о других вещах.

О каких?

Тимус не знал.

Сейчас больше всего ему думалось о карнавале, но карнавал бывает лишь раз в году.

Наверное, мужчины и женщины тоже ждут его, но они ведь знают, что это такое, а он - нет.

Белка узнает, хотя видно, что она побаивается.

Тимус начал думать о том, как все же сделать так, чтобы хоть краешком глаза, да подсмотреть.

Все равно нужна маска.

Закрыть лицо, стать неузнаваемым.

Впрочем, лицо можно просто намазать черным. Например, сажей от костра.

Или той тягучей жидкостью, что в бочках.

Она темно-коричневая, почти черная.