Мак Рейнольдс - Наемник

- Да, сэр,- ошеломленно сказал Макс.

После обязательных утренних занятий Джо Мозер вернулся к месту расквартирования и озадачил Макса Майнца тем, что переоделся в штатское сам, да еще заставил сделать то же денщика.

Макс слабо сопротивлялся. Он не преодолел еще соблазн пощеголять среди горожан в новенькой форме. Его, конечно, можно было понять. День сражения приближался, и в город начали прибывать болельщики, чтобы окунуться в атмосферу, пропитанную ожиданием человеческих смертей.

- Будет у тебя еще много времени, чтобы потаскать этот потешный наряд,- рыкнул на него Джо Мозер.- Завтра, кстати, день местных выборов.

- Да, сэр,- вздохнул Макс.- А куда мы сейчас направляемся, капитан?

- В аэропорт: Поехали!

Джо ,Мозер направился к своему спортивному судну на воздушной подушке, и как только они уселись, нажал на педаль отрыва от земли, а затем сразу же дал газ.

На Макса Майнца это произвело впечатление.

- Знаете, мне ведь никогда еще не приходилось кататься в такой шикарной вещице,- сказал он.- Машину, которую можно купить на доход с акций средне-низшего…

- Замолкни,- сказал Джо устало.- Жаловаться можно на что угодно. Но несмотря на все жалобы, которые есть у представителей любой части общества, от низше-низших до высше-высших, я что-то не встречал никаких признаков организованного протеста против существующей политико-экономической системы.

- Э, нет,- сказал Макс.- Не ловите меня на слове. Что было хорошо для моего отца, хорошо и для меня. Не заставляйте меня наговаривать на правительство.

- М-да,- пробурчал Джо.- Весь набор штампов, который нам вдалбливали, чтобы сохранить статус-кво, наш Народный Капитализм.

Они приближались к городским околицам, минуя Эзопус. До аэропорта оставалось меньше мили… Очевидно, Джо затронул слишком высокие материи для Макса, который вдруг решил, что его начальник не ведает, что говорит. Он терпеливо произнес:

- Ладно, ну и что плохого в Народном Капитализме? Намного лучше, чем у Советов.

- У нас один оптический обман, Макс, у них - другой,- уныло ответил Джо.- Они там у себя утверждают, что средства производства принадлежат пролетариату. Чудесно. Но управляют всем только члены партии и потому ухитряются жить припеваючи. В их олигархии - партийные, у нас-высшие.

- Ага,- очень сдержанно согласился Макс.- Я много смотрел об этом по телику. Когда, знаете, не намечается серьезной битвы, вы могли бы включить одну из образовательных программ, например…

Джо поморщился, услышав слово «образовательных», но сдержался.

- Да, у них там жить несладко. Но здесь, на Западе, каждый владеет пакетом акций какой-нибудь компании, управляет ею, получает прибыль.

- Прекрасно, прямо как в сказке,- сухо ответил Джо.- Послушай-ка, Макс. Предположим, что компания выпустила двести тысяч своих акций и распределила их между ста тысячами и одним пайщиком. И каждому из этих ста тысяч пайщиков досталось по одной акции, а оставшийся, сто тысяч первый пайщик, забрал себе остальные сто тысяч акций.

- Не понимаю, к чему вы клоните,- отозвался Макс. Джо Мозеру надоел этот спор.

- Короче говоря,- сказал он,- мы наивно полагаем, что у нас Народный Капитализм, и все акции находятся в руках народа. А на деле, как это всегда бывало и раньше, подавляющее большинство акций сосредоточено в руках высших. Они владеют страной.

Макс почти враждебно взглянул на него:

- О, а вы сами случайно не из Советов?

Они подъехали к швартовочной площадке возле административного корпуса аэропорта.

- Нет,- сказал Джо так тихо, что Макс его еле расслышал.- Всего лишь средне-средний, пока.

В сопровождении Макса он быстро прошел в здание, предъявил свою кредитную карточку и потребовал легкий самолет напрокат, на три часа. Клерк, едва взглянув на карточку, начал манипулировать с компьютером. Наконец он сказал:

- Придется немного подождать, сэр. Многие офицеры, которым предстоит участвовать в сражении, арендовали такси-планы, и пока свободных нет.

Это не удивило Джо Мозера. Любой серьезный офицер, перед тем как идти в бой, должен сделать воздушную рекогносцировку театра военных действий. Во время сражения, разумеется, самолет не может быть использован, поскольку изобретен в двадцатом столетии, а значит, попадает, наряду с атомным оружием, -танками и даже транспортом с двигателями, работающими на нефтепродуктах, в перечень запрещенного вооружения.

Используй самолет в бою или даже просто приспособь его для использования в военных целях - и военные атташе лагеря Советов подымут такой шум, что будет слышно до самого Будапешта. Ни одно сражение не обходилось без десятков, если не сотен, военных наблюдателей, бдительно следящих, не используется ли нелегально какой-либо современный вид оружия. Джо Мозер иногда задумывался, проверяют ли столь же скрупулезно соблюдение Всеобщего Пакта о Разоружении западные наблюдатели, находящиеся в стане Советов. Возможно. Хотя, конечно, там нет принятой на Западе системы боевого разрешения споров.