Сергей Чекмаев - Болевой прием

— Здесь седьмой. Охрана парка сбежала, турникеты в спешке оставили заблокированными. Тут начинается серьёзная давка. Прошу помощи…

— Уходить, седьмой. Внимание, четвёртый! Доложите обстановку!

— Четвёртый!

— Четвёртый, на связь!

Марк безучастно сидел на жёстком алюминиевом стуле, положив на колени разодранные ладони с сорванными ногтями, которыми он выцарапал из гнезда кнопку аварийной блокировки. На обзорных мониторах мелькали новостные блоки центральных каналов. Тревожные голоса ведущих перебивали друг друга.

— В хаотично возникшей давке пострадали несколько десятков человек, многие серьёзно. На данный момент сообщается о десяти погибших. Ещё семнадцать пострадавших до сих пор находятся в реанимации. Мэр Головня приехал на место трагедии и приказал развернуть кризисный штаб…

Камера показала красное лицо чиновника, несколько растерянных полицейских из оцепления, вереницу машин скорой помощи. Потом в кадре мелькнули сломанные зонтики, изорванная в клочья одежда, опрокинутая и растоптанная коляска. Вдруг объектив качнулся в сторону, показав на мгновение прикрытые простынями тела. Странно плоские тела и пятна крови на покрывалах, напоминающие пятна Роршаха из психологического теста. Потом объектив закрыла властная ладонь, и репортаж оборвался.

Богдан встал напротив друга и резко схватил его за грудки. Тот не сопротивлялся. Маленький и тщедушный инженер вдруг рывком сдёрнул с сиденья почти двухметрового Марка, притянул к себе и прошипел:

— Нелетальное, да? Ты вот этого хотел?! Скажи, этого?!

Но напарник молчал, лишь едва заметно шевельнул губами. Богдан знал, что он хотел сказать. Цитата. Та самая цитата, которая не давала покоя и ему самому: «Даже когда нет прямого поражающего действия, нелетальное, по сути, оружие может привести к большим жертвам, чем традиционные боеприпасы».