Алексей Калугин - Бакуган

— В чем дело? — Наклонил голову Равшан.

— Запах… — Игорь помахал перед собой рукой. — Чем это так пахнет?

— Деньгами, наверное, — приподняв губу, Равшан показал желтые зубы. — Ты просто забыл этот запах.

Игорь стиснул зубы и сделал шаг за дверь.

Лязгнул засов, щелкнул замок.

Скучно и безразлично посмотрел на вошедшего Умет.

Все повторялось, как дурной сон с закольцованным сюжетом.

Равшан отсчитал деньги и протянул их Игорю. Игорь, не пересчитывая, спрятал деньги в карман и сел в медицинское кресло возле синей ширмы. Равшан вставил в вену катетер, подсоединил к нему прозрачную трубку, уходящую за ширму. По трубке потекла кровь. Равшан похлопал Игоря по плечу, поинтересовался, все ли в порядке, и, получив утвердительный ответ, ушел. Заперев за ним дверь, Умет уселся за стол и раскрыл все тот же журнал с сисястой девицей на обложке. Посмотрев на него, Игорь вспомнил, что тоже собирался прихватить журнал, но забыл. Теперь придется битый час тупо пялиться на замызганный потолок, облезлые стены и сочащиеся влагой трубы. Сам виноват.

Черная, густая кровь медленно текла по трубке.

Игорь начал чувствовать дремоту. Веки сделались тяжелыми, голова — будто ватой набитая. Должно быть, это из-за духоты и недостатка кислорода, подумал Игорь. Но спать было нельзя — это он понимал четко. Сон — это снова кошмар. Тягучий, вязкий, дурно пахнущий. Выворачивающий наизнанку сознание и душу. Превращающий мир в подобие многослойного бакугана, собранного по принципу матрешки — один в другом.

И этот запах… Запах не давал покоя. Будоражил воображения, как галлюциногенный препарат. То ли из-за запаха, то ли потому что Игоря неумолимо клонило в сон, реальность становилась зыбкой, нечеткой, смазанной, как рисунок мелом, по которому провели сухой тряпкой…

На этот раз Игорь ощутил присутствие существа еще до того, как пространство начало сворачиваться. Но теперь он был абсолютно уверен, что это не сон. Но и не реальность. Вернее, не та реальность, которую он привык воспринимать, как единственную. Объективную и незыблемую. Теперь реальность изменилась, и стала неким промежутком между реальностью и бредом. Главным составляющем этого междубытия являлся смертельный ужас, пропитывающий все вокруг, как запах навоза и крови на бойне.

Первопричиной всего было существо, прячущееся где-то среди изломанных линий и плоскостей свихнувшейся реальности. Своим присутствием оно рвало тонкую перегородку между миром людей и тем местом, откуда само выбралось. И оно же являлось источником дурманящего запаха.

Ужас, что испытывал Игорь, не имел названия. Это был глубинный страх, внезапно вырвавшийся наружу. Когда-то в незапамятные времена этот кошмар постоянно преследовал диких предков современного человека. Он всегда был рядом, пронзая раскаленной иглой сознание. Его невозможно было побороть, и оставалось лишь как-то приспосабливаться, чтобы жить вместе с ним. А потом он внезапно исчез. Вернулся в свой извращенный мир, и со временем память о нем потускнела и стерлась, но не исчезла вовсе.

Теперь это жуткое существо, прогрызшее, проковырявшее дыру в ткани мироздания, снова оказалось здесь. Совсем рядом. За синей пластиковой ширмой.

Игорь показалось, что он задыхается. Он судорожно хватал ртом воздух, но не мог наполнить им легкие. Воздух был отравлен омерзительным кисло-сладким запахом существа.

Или же Равшан не шутил? Так тошнотворно смердят деньги? Бумажные купюры, прошедшие через сотни, тысячи грязных, сальных рук?..

— Умет… — едва слышно прохрипел Игорь. — Я…

Бесполезно. Умет вместе с журналом свернулся в ярко-малиновый бакуган. А поверх него уже оборачивался стол, также превратившийся в бакугана, только розового цвета, с синими прожилками и ярким, светящимся пятном, которое прежде было лампой.

Скосив взгляд, Игорь посмотрел на введенный в вену катетер.

Кровь текла по прозрачной трубке.

Медленно… Медленно…

Почему все так медленно?..

Игорь попытался другой рукой дотянуться до катетера, чтобы выдернуть его из вены. Но не смог даже пальцем пошевелить. Тело ему не подчинялось. Оно будто уже не принадлежало ему. Его тело сделалось частью проклятой твари, прячущейся за ширмой и пьющей его кровь. Оно будет оставаться мертвенно неподвижным до тех пор, пока мерзостный монстр не утолит жажду. А Игорь до тех пор будет трястись, потеть и корчиться от ужаса, который может свести с ума. Это было бы не самым плохим выходом из кошмара происходящего. Безумец счастлив уже тем, что не осознает себя безумным.