Алексей Калугин: Бакуган

Существо в ванной медленно двигалось, изгибалось из стороны в стороны. Широкие хитиновые кольца, стягивающие внутренности гигантской, мерзкой куколки, надвигались одно на другое и снова расходились, обнажая розоватые стяжки.

Игорю вдруг захотелось подойти и подставить под падающие капли ладонь. Он отлепил плечо от стены и попытался удержать равновесие на подгибающихся ногах. И тут увидел трубку, продетую сквозь отверстие в ширме. Другой ее конец был всунут между двумя хитиновыми кольцами чудовищной куколки. По трубке текла его кровь.

Он кормил эту неведомую, потустороннюю тварь собственной кровью!

Игоря передернуло от омерзения. Рвотный спазм заставил его выблевать завтрак. На полу образовалась еще одна лужица слизи, в которой плавали полупереварившиеся куски хлеба и сыра.

Игорь вытер губы тыльной стороной ладони и посмотрел на руку. Кровь, сочащаяся из проколотой вены, текла по предплечью. Теперь, должно быть, и лицо его было вымазано кровью.

Ну и черт с ним, с отчаянной решимостью подумал Игорь. Теперь ему было всё равно. Абсолютно всё…

Он протянул ладонь. Зубы его оскалились, то ли в усмешке, то ли в гримасе боли. Через несколько секунд в ладонь упала густая капля слизи.

Игорь поднес ладонь к лицу и втянул в себя воздух.

Он уже привык к этому запаху. Вернее, свыкся с ним. Теперь запах не казался ему странным. Игорь высунул кончик языка и коснулся им расплывшейся по ладони капли.

Ощущение было такое, будто он лизнул оголенный провод под напряжением. Тело пронзила обжигающая боль. А в голове вспыхнуло новое солнце. И в тот же миг мир стал абсолютно другим. Все плоскости и линии стали очень четкими, рельефными. Цвета находились в постоянном движении, смешивались, наплывали друг на друга, превращаясь в нечто, не имеющее названий. Уши улавливали странные звуки, похожие одновременно и на крики страдания и боли, и на раскаты отдаленного грома, и на мощные гитарные рифы, вплетенные в ритм какой-то музыки — неземной и совсем не небесной. Он мог видеть сквозь стены. Мог воспарить к облакам — перекрытия многоэтажного здания не были для него преградой. В мозгу у него рождались необыкновенные идеи, но они исчезали прежде, чем он успевал их запомнить. Любое свое желание он мог исполнить в тот же миг. Но у него уже не было никаких желаний. Он стал сверхсуществом. И теперь все сущее было для него лишь прах и тлен.

Он больше не принадлежал этому миру.

Игоря нашли после того, как его мать, обеспокоенная тем, что сын не отвечает на звонки, попросила участкового вскрыть дверь.

Он сидел на стуле, подтянув согнутые в коленях ноги к груди и крепко обхватив их руками. Лоб был прижат к коленям, скрывая лицо. На столе перед Игорем стояла открытая и давно уже протухшая банка сайры. Из остатков рыбы торчала свернутая трубочкой пятитысячная купюра.

Участковый ничего не стал говорить матери, но про себя отметил, что поза покойника очень необычна. Тот походил на одного из бакуганов, в которых играл с друзьями его сынишка.