Array Array - Похититель вечности

— Да, — сказал я в итоге. — Люблю. Все просто.

— И думаешь, она тебя тоже любит?

— Еще бы, — ответил я, на сей раз — без колебаний, хоть и не был в этом уверен. — А что тут не любить? — добавил я с улыбкой, чтобы разрядить мгновение.

— Не знаю, — задумчиво ответил он, и на миг я озадачился, в чем он сомневается — в том, что меня можно любить, или же в ее любви ко мне.

— Дело в том, — продолжал я, не обращая внимания на его сомнения и как никогда желая уверить себя в ее чувствах, — дело в том, что она смотрит на меня, как на своего… — Я замолк, пытаясь сообразить, кем же она меня считает. — Как на своего… своего… — И, хоть убейте меня, я не мог закончить фразу. Джек просто кивнул, допил бутылку, поднялся и потянулся.

— Она верит в это, понимаешь, — сказал он. — В эту ложь. Она заставила себя поверить, что это правда.

Я недоуменно уставился на него.

— Что вы — брат и сестра, — пояснил он. — Она уверила себя, что так оно и есть.

— Она просто скрывает свои чувства, — сказал я. — Ты не знаешь ее так, как я.

Он рассмеялся:

— Не уверен, что мне этого хотелось бы, Мэтти.

Я вскочил и гневно воззрился на него.

— И что же это означает? — спросил я, непроизвольно сжав кулаки, словно желал заставить его отказаться от этих слов.

— Я просто хотел сказать: что бы ты к ней ни чувствовал, это не гарантирует, что она испытывает к тебе то же самое, вот и все. Может, она просто играет тобой. Ты для нее — как страховая сетка. Она знает, что может рассчитывать на тебя, не давая ничего взамен.

— Но что она может дать взамен? — в бешенстве спросил я, и он помедлил, прежде чем ответить.

— Ну когда ты последний раз проводил ночь в ее комнате, Мэтти?

Едва эти слова слетели с его губ, я нанес первый удар. Он быстро отступил, так что мой кулак просквозил мимо его лица, даже не коснувшись его. Он схватил меня за руку и хохотнул.

— Полегче, — сказал он, слегка обескураженный моей реакцией.

— Возьми свои слова обратно! — закричал я, покраснев — особенно после того, как он крепко ухватил мою правую руку и явно не собирался ее выпускать. — Ты ее не знаешь, так что возьми свои слова обратно.

Он оттолкнул меня, я споткнулся о корень и тяжело рухнул на землю. Мою спину пронзила боль и я застонал. Джек смотрел на меня, яростно пиная ногой землю.

— Посмотри, что ты натворил, — сказал он. — Я не хотел делать тебе больно, Мэтти. Я просто сказал что сказал, вот и все. Ни к чему все это.

— Возьми свои слова обратно, — повторил я, хотя находился не в том положении, чтобы указывать ему, но был готов подняться и броситься снова, если надо.

— Хорошо, хорошо, беру, — вздохнул он и покачал головой. — Но ты подумай, о чем я тебе сказал. Может, тебе это в чем–то поможет. Вот. — И он бросил в меня деревяшкой; я поднял ее и, посмотрев, наконец–то понял, что это. Он тщательно выдолбил полено изнутри, оставив рамку вокруг пустоты — в моей руке была прочная клетка. Это походило на какую–то головоломку или игрушку; я был зол на него за то, что он наговорил о Доминик, и эта неожиданная стычка меня очень расстроила. Мне хотелось продолжить наш разговор, убедить его в том, что она любит меня, но он уже направился к дому и через пару минут скрылся за холмом, оставив меня в одиночестве, с деревянной коробочкой в руках.

— Она меня любит , — пробормотал я, поднимаясь и отряхивая штаны.

Золотисто–коричневый песок под моими босыми ступнями — я погрузился в него так глубоко, что не мог пошевелить конечностями. Я откинулся на спину, и контуры тела отпечатались в песке, солнце обжигало мою кожу. Я только что выплыл из холодной воды, кожа была влажной, капельки беспорядочно стекали по груди, и ноги казались темнее от того, что волосы прильнули к коже. Я провел рукой по телу, наслаждаясь прикосновением к теплой коже — глаза закрыты от солнца, тело расслаблено. Я мог бы лежать здесь целую вечность, подумал я. Но вдруг моя рука сама собой поднялась и, странно изогнувшись, принялась трясти меня за плечо, вырывая из объятий сна.

— Матье, — говорила миссис Амбертон; спросонья ее необъятные формы, облаченные в ночную сорочку, показались мне адским видением. Я облизал губы, громко зевнул и в замешательстве уставился на нее. Что она здесь делает? — спросил я себя. Мне снился такой приятный сон. — Матье, — повторила она, голос ее стал громче, грубые пальцы трясли меня за голое плечо. — Поднимайся. С Тома неладно.

Глаза у меня открылись, я сел на кровати, тряся головой и неловко отбрасывая пальцами волосы с глаз.