Леонид Каганов: Лимонная планета

— Начнем с азов. Первый параграф Конституции Вселенной кто помнит?

— Все расы равны, — подсказал Херберт с иронией.

— Совершенно верно, — отчеканила Дженни. — Поэтому с сегодняшнего дня на базе не должно звучать ни единого слова о неразумности рецидов. Это понятно, Херберт?

— А что сразу Херберт? Вы, инспектор, не должны меня понимать превратно. Разрешите объясниться. Я никогда не призывал к дискриминации! Но Конституция ведет речь о юридическом равенстве. А с точки зрения биологии расы космоса не могут быть равны: у них разный вес, рост, разные сроки жизни. Я даже не говорю про разное развитие цивилизаций. Но у разума много чисто биологических параметров! Например, память, способность к обучению, умение подавлять инстинкты ради сложных поведенческих стратегий. Объективные научные критерии придумал не я. Линейкой мы можем измерить рост, тестированием — способность к обучению. И получим разные цифры. Которые покажут, что расы не равны. Я вовсе не намекаю, будто слабая память…

— Именно что намекаете, Херберт! — отрезала Дженни. — Для нас, ксенополитиков, не имеет значения, что думают биологи, психологи, историки, социологи, а тем более военные. Нам не важно, правда ли, будто у рецидов плохая память и скорость мысли — в нашей профессии правды не существует. Вам надо просто вызубрить: неразумных рас не существует. Раса, если она раса, разумна по определению. А разум не измеряется тестами, он или есть или нет. Он неделим как квант!

— Кванты делятся, — заметил из угла Мигулис.

Дженни бросила на него испепеляющий взгляд.

— Я смотрю, вы совсем тут одичали. Повторяю как инспектор ЦУБ: разум — неделимая, неизмеримая величина. В религии это — душа. В синтетизме — элементаль вселенского замысла. В юридическом праве, в философии, даже вульгарном атеизме — субъект. Объясню на примере. Вы разумны, пока спите, Херберт? Вы осознаете себя? Вы много выучили во сне? Получается, днем вы разумная раса, к вечеру устали и полуразумная, а ночью — неразумная?

— На таком уровне я полемизировать не готов, — сообщил Херберт.

— С вами никто здесь не полемизирует, — ответила Дженни и вынула из-за пазухи жетон на цепочке, показав его Херберту и всем присутствующим. — Вам следует вызубрить первый параграф: все расы равны. Повторите!

— Все расы равны, — повторил Херберт.

— Прекрасно. А если равны, то мы обязаны строить дружеские отношения. Все расы — друзья. Повторяем за мной хором: «все расы друзья». Три-четыре! Все вместе!

Раздался нестройный хор голосов.

— Еще раз! Громче! Все расы друзья! Все расы друзья!

Присутствующие повторяли за Дженни несколько раз, пока она не сочла, что достаточно.

— Жаль, что нет рецидов в этой комнате, — заметил Херберт в наступившей тишине. — Им было бы полезно.

Все засмеялись.

— Вас, Херберт, как разумную расу с хорошей памятью, я попрошу запомнить этот разговор, — отчеканила Дженни. — Потому что через месяц в этой комнате будут рециды. И будут повторять «все расы друзья» вместе с нами. Это часть программы.

Собравшиеся изумленно переглянулись.

— Проблема в том, — задумчиво произнес Мигулис, — что у рецидов нет слова «друг».

— Этого не может быть! — отрезала Дженни. — Вы просто не знаете!

Мигулис погладил бородку и аккуратно выдохнул:

— В языке рецидов всего четыреста двадцать слов, — сказал он тихо. — Несложно выучить. Но понятия «друг» нет. Есть понятие врага — «чуг». И термин «аг-чуг» — по смыслу что-то вроде «временный помощник в убийстве общего врага».

— Союзник, — догадалась Дженни.

— Не совсем. Когда враг убит, твой аг-чуг сразу превращается в чуг — теперь предстоит разобраться с ним.

— Значит, нам выпадет честь подарить их языку слово «друг»! — подытожила Дженни.

Все смущенно замолчали. Мигулис покачал головой:

— У них врожденный язык. Они вылупляются с языком, памятью родителей и предков.

— Мемонаследование, — уточнил Херберт. — Как у галасимцев, адонцев и трисимметричных панцероидов Большого Шелла. Они получают с генами язык, приемы боя, нормы морали, а заодно помнят самые важные эпизоды из жизни предков своего рода.

Полковник тактично кашлянул.

— Вам, Дженни, нужно время, чтобы собрать побольше информации…

— Знание базовых принципов освобождает от изучения ненужных частностей! — отрезала Дженни. — Социальные законы едины для всех рас. В известной нам Вселенной сто восемь разумных рас. Я — магистр ксенотехнологии. Я работала с семью расами, выстроила отношения даже с зурянами! Сегодня я главный эксперт-технолог во всем ЦУБе. И я знаю, что говорю. В любой культуре есть союзники, есть привязанность к братьям, родителям…