Александр Михайловский - Проклятый мир Содома [СИ]

– Любая из вас, – сказала Кира, – пострадавшая на службе, получит такую же помощь. Наш обожаемый командир сделает все, чтобы его воительницы были счастливы и довольны, потому что мы с ним составляем одно целое. Мы – это он, а он – это мы, и сам Серегин убьет любого, кто скажет, что мы неравны ему, а он не равен нам.

Нет, решила я, посмотрев на Киру, если я уйду с такой службы, то всю жизнь буду называть себя круглой дурой и полной идиоткой. Для того чтобы применять магию такого уровня к своим раненым воинам, нужно быть воистину настоящим богом войны. И хрен с ним, с долгом – вернув его, я все равно останусь здесь служить, но не потому, что кому-то чего-то должна, а потому что такой командир – это ужасная редкость. А долг я верну только потому, что мы, амазонки, очень гордые и предпочитаем делать что-то не из одолжения, а потому что это идет от души.

После получения снаряжения нас повели представлять нашему временному командиру, который будет нами командовать, пока идет обучение, а также инструкторам, которые должны были учить нас тому, что мы еще не умеем. Я с любопытством глазела по сторонам, потому что еще не успела привыкнуть к новой обстановке и все здесь меня удивляло и восхищало. Когда мы проходили мимо полигона, мои глаза заприметили группу из трех человек, тихо беседующих друг с другом. Казалось бы – обычные воины, но в одном из них мне почудилось что-то такое знакомое, родное и близкое, от чего сердце, затрепетав, тут же упало куда-то вниз, а меня обдала горячая волна странного чувства, которое я больше не надеялась испытать. Я замедлила шаг, боясь при этом поверить собственным глазам, но они, эти глаза, меня не обманывали – о, это лицо я не забуду никогда, доведись мне прожить хоть тысячу лет! Как сладко было целовать эти темные губы, и играть с белокурым чубом, и нежно касаться этих прекрасных глазах, в которых помещалось все небо целиком… Разом вспомнился весь мой короткий и горький, но и одновременно такой нестерпимо-сладкий роман с юным красавчиком-тевтоном… И вот он собственной персоной стоит в нескольких шагах от меня… Да неужели такое возможно? Я ведь полюбила его тогда, вопреки вражде и запретам… Знала, что это безнадежная любовь, которая не принесет мне счастья, знала, что мы расстанемся навсегда… И, конечно, никак не могла предположить, что судьба уготовила нам еще одну встречу…

Мы не виделись с ним почти год, и с тех пор он загорел, окреп, возмужал, отпустил короткие почти бесцветные усики и обзавелся кривым шрамом во всю щеку. Я любовалась на него и ликование наполняло мое сердце до краев, и робкая надежда стучалась в это самое сердце – что если эта встреча будет счастливой? Но как к нему подойти? Он тут, похоже, начальство – вон, запросто разговаривает с двумя другими командирами… А я? Я еще пока еще не достигла даже статуса рядовой воительницы…

В это время, словно услышав мои затаенные мысли, он повернул голову и бегло осмотрел нас, выстроившихся перед ним, в еще даже не обмявшейся форме и не пригнанном снаряжении. Потом его взгляд остановился на мне, и лицо его начало меняться. Неверие, надежда, радость.

– Ники! – выкрикнул он, бросившись ко мне с раскрытыми для объятий руками, – моя милая Ники! Какое счастье, что ты здесь!

– Вернер! – крикнула я, бросаясь ему навстречу, – мой милый Вернер!

Мы столкнулись и так крепко обхватили друг друга в объятьях, что мой ребенок, висящий в сбруе спереди меня, недовольно захныкал.

– Что это, Ники? – чуть отстранившись от меня, спросил Вернер.

– Это наш с тобой сынок, Вернер, – гордо ответила я, – это все, что ты оставил мне на память о нашей любви.

– О, милая… – сказал Вернер срывающимся полушепотом, и его глаза заблестели, – наш ребенок… Боже мой… – он растерянно разглядывал младенца, – какая неожиданность… Тут он, видимо, вспомнил, что мы здесь не одни, и стал стыдливо озираться. Однако его собеседники смотрели на нас понимающе-снисходительно. Однако он счел, что для выражения чувств лучше будет найти другое время и стал поспешно рассказывать мне:

– Знаешь, Ники, как только пал херр Тойфель и был заключен мир, я принялся везде тебя искать. Но мне ответили, что такой воительницы в храме Поющих Ветров не существует, и тогда я с горя записался в эту экспедицию для покорения другого мира, и уже тут после первой битвы услышал Призыв и перешел на службу к капитану Серегину. И, о чудо – я неожиданно встречаю тебя, моя милая, да еще и с нашими ребенком на руках… В этом, несомненно, есть рука самого Отца.