Алексей Лукьянов - Хождение за три моря

— А дальше что? — спросила жена.

— А дальше…

И тут эти двое увидели Геру. Она смотрела на парочку жадными глазами, сидя на скамейке в парке. Муж отреагировал первым.

— Роза, смотри. Девочка, тебе хлебушка дать? — без обиняков спросил он у Геры.

— Боб! — одернула его жена.

— А чё она так смотрит? Девочка, тебя покормить?

— Слушай, она же совсем прозрачная! — ахнула Роза. — Ты когда последний раз ела?

— У меня тоже муж есть… — прошептала Гера.

— Чего? — не понял негр.

— У меня тоже муж есть, — громко сказала Гера.

— Какой муж?

Глядя на изумленные лица молодых супругов, девочка упала в голодный обморок.

Шульц покидал деревню. За ним приехал микроавтобус из Гуляева.

— Что, Вальтерович, едешь? — спросил Игнатьев.

— Еду! — отрезал Шульц. — Не деревенский я, извините. Хотите, в город вас всех вывезу?

Общество, провожавшее Шульца с двумя орущими кульками и Мухой на поводке, молчало.

— Значится, без инвестиций? — В голосе Игнатьева звучало разочарование.

— Без инвестиций. — Шульц положил младенцев на сидение и повернулся к сельчанам. — Что вы будете с инвестициями делать? У вас самому молодому уже шестой десяток пошел. Поймите, мне не денег жалко, мне вас жалко и деревню вашу. Делаем так. Вы ищете толковых молодых мужиков, чтобы не старше сорока, которые приедут сюда и будут вести крестьянские дворы. Свиноферму там, молочный комплекс, картошка-пшеница. Найдете — куплю им технику, дам кредит на десять лет. А так — нет.

— Так, значит? — протянул секретарь.

— Так, так… — буркнул Шульц. — Деньги за постой вышлю телеграфом.

Через пять минут микроавтобус уехал в Гуляев. Жители Бахаревки долго смотрели ему вслед.

Шульцу не было жалко стариков. То есть жалко, конечно, было, но тратить деньги вхолостую он не любил. И не тратил никогда.

Историческая встреча отца и сына произошла на пароме “Триморье” — огромной барже, перетаскиваемой двумя катерами через Уральское море к Перми. Этому областному центру повезло — он оказался с трех сторон окружен водами Уральского моря, но отрезан от суши не был и, что самое главное, уцелел в потопе. Уральское море раскинулось как бы полумесяцем, и в его вогнутую часть вонзался Пермский полуостров.

Именно сюда и направлялись сейчас как Вальтер Теодорович Шульц с Бертой Сигизмундовной и малышом Генрихом, так и его сын Генрих Вальтерович с малютками Инной и Анной.

Генрих, погостив с недельку у Пети Барабанщикова, успел восстановить документы и ожить для всего мира. Он решил уехать в Пермь, где у него имелась родня — дядя с семьей. Рядом с родственниками и выжить легче. Он купил билет на паром, отбил телеграмму в Пермь и…

А Вальтер Теодорович женился на Берте Сигизмундовне.

— Что мы, два старика, будем порознь жить, когда жизнь нас так крепко друг к другу привязывает, — сказал он, когда им выдавали материальную помощь в Гуляевском собесе. Случилось это примерно через неделю после их прибытия в Гуляев. Пока выясняли личности, пока бюрократическая машина провернулась, они уже на самом деле стали ближе. — Давайте будем мужем и женой.

И они стали мужем и женой.

Денег у них хватало только на то, чтобы добраться до Перми, но там жил брат покойной жены Вальтера Теодоровича, и это путешествие, пожалуй, стоило того, чтобы потратить на него все материальное пособие.

Беженцы текли непрерывным потоком, неудивительно, что в такой толпе Генрих и Вальтер Теодорович не разглядели друг друга, однако Его величество Случай помог воссоединиться семье. Проверяющий билеты мичман, внимательно ознакомившись с билетом и документами Генриха, хмыкнул:

— Что, разминулись?

— С кем? — не понял Шульц.

— Да с отцом своим, — улыбнулся мичман и протянул документы Генриху.

Толпа сзади напирала.

— Что вы сказали? — Волосы на голове Генриха зашевелились.

— Гражданин, не задерживайте, через десять минут отправка! — бузили позади.

— Да он только что прошел. На левом борту…

Генрих, сжимая в руках кулечки с девочками, мчался, не слушая уже, что кричит ему вслед мичман. Муха семенила чуть поодаль.

Берта Сигизмундовна увидела Генриха и едва не лишилась чувств.

— Вальтер Теодорович, Вальтер… — задыхаясь, позвала она мужа, но тот мешкал, устраивая маленького Генриха. — Генрих! — закричала она и замахала руками. И сын Вальтера услышал и побежал к ним сквозь шатающихся в поисках места неустроенных пассажиров. На руках у него было два младенца.