Василий Владимирский - Лучшее за год III. Российское фэнтези, фантастика, мистика

Проще всего посмеяться над этими несоответствиями, найдя им тривиальное объяснение: писалось это в начале шестидесятых, да и неинтересны были братьям Стругацким все эти технические подробности… Но гораздо интереснее, однако, представить себе мир, в котором на фотонном звездолете действительно нет приличного компьютера. И попытаться понять, как мог бы возникнуть этот мир и почему он такой.

Обратим внимание, что с точки зрения реальности Стругацких наш мир тоже дает поводы для насмешки, если — в рамках вероятностной истории — считать наш мир текстом, описывающим некое Отражение. Действительно, «Пентиум» с тридцатью двумя мегабайтами оперативной памяти и гигабайтом твердого диска используется нами… для бухгалтерских расчетов и игры в DOOM. А компьютер, регулирующий карбюратор в двигателе внутреннего сгорания, — это почище ручного управления на фотонолете! А керосиновые газотурбинные двигатели после шестидесяти лет развития реактивной авиации! А жидкостные ракеты, на которых зациклилась земная космонавтика! А сама эта космонавтика, тридцать лет преодолевающая лунную стадию!.. Нет, в чем-то историческая параллель, так подробно и тщательно прописанная Стругацкими, обогнала наш мир.

Так вот, анализируя невыносимо далекий и столь притягательный для меня Мир Полдня, я пришел к выводу, что ценой глобального прогресса в теории обработки информации (компьютеры) оказался отказ Человечества от звезд. <���…>

Мир, описанный Стругацкими, мир, где к концу 90-х годов освоена Солнечная система, конструируются прямоточные фотонолеты и завершается процесс мирового объединения, — мог осуществиться в Реальности! Просто кто-то когда-то, выйдя из комнаты, открыл не ту дверь. Глупая случайность.

Переслегин действительно верит, что коммунистическая утопия, описанная братьями Стругацкими и получившая распространенное название «Мир Полдня», могла стать реальностью именно в том виде, в каком описана. И заражает своей верой других. И другие, не вникая в суть предмета, действуя по принципу «упростить — значит понять», повторяют его гипотезу, которая гласит, что прогресс в информационных технологиях перекрыл человечеству дорогу к звездам. Если бы да кабы, мы бы уже — ого-го! Таким образом, иллюзия расширяется, охватывая все новые круги населения, и ее уже считают непреложной истиной. Или — доказанной теоремой.

Если мы считаем, что это вредная иллюзия и ее нужно развенчать, лишив статуса истины, то должны, очевидно, обратиться к первоисточнику, иллюзию породившему, — то есть к текстам Аркадия и Бориса Стругацких, к Миру Полдня в том виде, в каком он вышел из-под пера самых популярных советских писателей-фантастов, а не как его интерпретирует Переслегин. Нашей задачей будет показать, что описываемая в научно-фантастических романах Стругацких космическая экспансия не может быть осуществлена без революции в сфере информационных технологий.

Космонавтику Мира Полдня нельзя изучать вне исторического контекста, то есть без привязки ко времен когда писались те или иные романы. На это указывает сам Борис Натанович Стругацкий, отвечая на вопросы Off-line-интервью (http://www.rusf.ru/abs/int.htm): дескать, придумывая различные технологии, Стругацкие опирались не на какие-то секретные источники информации, а на научно-популярную литературу того времени. Это логично кто бы допустил гражданских лиц к секретным источникам, а тем более дал бы опубликовать, например, характеристики межконтинентальной баллистической ракеты «Р-7», с помощью которой в космос были запущен и «Спутник-1», и Лайка, и Юрий Гагарин?..

Из «Комментариев к пройденному» Бориса Натановича следует, что первая повесть (или все-таки роман?) братьев Стругацких «Страна багровых туч», описывающая начало космической экспансии в Мире Полдня, создавалась в период с осени 1954-го по апрель 1957 года. Какие идеи тогда преобладали в теоретической космонавтике (а до запуска «Спутника-1» в октябре 1957 года вся космонавта] была только теоретической)? Это легко выяснить, полистав научно-популярную литературу тех лет, издававшуюся огромными по сегодняшним меркам тиражами, — еще раз подчеркну, что информация о реальных разработках в этой сфере была строжайшим образом засекречена.

Что же издавалось в те годы? Выбор был достаточно велик. Выходили книги Бориса Ляпунова («Открытие мира», «Ракета», «Рассказы о ракетах»), Феликса Зигеля («Искусственный спутник Земли»), Ари Штернфельда («Межпланетные полеты», «От искусственных спутников к межпланетным полетам»), Эрика Бургеса («К границам пространства»), Юрия Победоносцева («Искусственный спутник Земли»), Тиражи — от 10 до 300 тысяч. Журналы «Техника — молодежи», «Знание — сила» (дальнейшие упоминания — «ЗС») и «Огонек» печатали десять статей и научно-фантастических «репортажей» о грядущем завоевании космического пространства. «ЗС» решился даже на необычный эксперимент: в 1954 году вышел «номер из будущего», датированный 1974 годом, — в нем рассказывалось о грядущем полете на Луну советских астронавтов (до 1960 года и в Советском Союзе будущих космонавтов называли астронавтами).