Владимир Ильин - Слишком умная собака

В вестибюле пахло табачным дымом: люди, которые приезжали за мной, имели необъяснимое обыкновение смолить одну сигарету за другой, словно стремились поставить рекорд непрерывного курения. А еще сквозь вонь никотина пробивались запахи мокрой одежды, бензина и металла. От тех, что приходили за мной, почему-то всегда пахло металлом.

Я по очереди поздоровался с грузным, морщинистым Нилом Степановичем, а также с молодыми, широкоплечими и по-спортивному подтянутыми Колей и Виктором.

– Как себя чувствуешь, Артем? – как всегда, проявил обо мне заботу Нил Степанович.

И, как всегда, я показал ему большой палец. Но палец мой, наверное, дрожал, потому что Коля тут же сказал:

– Ты не нервничай, Артем. Всё будет тип-топ!

– Я вовсе не нервничаю, – ответил я. – Просто сон тяжелый приснился…

– Это как в том анекдоте: спит женщина, муж которой уехал в командировку … – завелся было Виктор, но Нил Степанович вовремя перебил его:

– Стоп, машина!.. Времени у нас мало: мы должны управиться до утра…

Мысленно я хмыкнул. Нил Степанович всегда говорил "мы", хотя почти всю работу приходилось делать мне.

Когда мы уже собрались выходить, в вестибюль заявилась Палка. По-моему, она сочла, что как официальное лицо при исполнении обязанностей дежурной сиделки должна напутствовать нас в дорогу. Напутствие ее было, как обычно, непринужденным и дружелюбным: Палка больно похлопала меня по спине, словно выбивая пыль из залежалого ковра, и подтолкнула в поясницу к выходу.

– Мы скоро приедем, тетя Маша, – сообщил я ей и нахально добавил: – Да ты не переживай за меня – в первый раз, что ли?..

Боюсь, что она восприняла скрытую иронию в моих словах, как выражается иногда И.А., "неадекватно".

Мы спустились по парадной бетонной лестнице на тротуар и уселись в автомобиль. Судя по всему, это был представитель благородного автомобильного рода. На таких машинах ездят обычно какие-нибудь министры или толстосумы. В бархатно-плюшевом просторном салоне чего только не было: и бар с различными напитками, и кондиционер, и телевизор с видеомагнитофоном и еще много всякой всячины, призванной создавать комфорт для пассажиров. Но, помимо этого, машина была оснащена еще и системой спутниковой связи, и мощным компьютером, и "дальнобойной" рацией, позволяющей где и когда угодно связаться с любым абонентом.

Поначалу я старался следить за маршрутом нашего движения – тем более, что окрестности Дома были мне хорошо знакомы по частым прогулкам – но постепенно потерял ориентацию, потому что мы несчетное количество раз сворачивали то влево, то вправо – словно запутывали следы, чтобы оторваться от каких-нибудь злодеев-преследователей…

Было сыро: снаружи моросил мелкий дождь, и через приоткрытое в дверце стекло на мое лицо летели противные ледяные брызги. Стояла поздняя осень.

Как и в прошлые поездки, Иван Александрович принялся развлекать меня, пересказывая мне содержание проштудированной им накануне "Метафизики мыслительной деятельности" Эйндховена.

Однако я почти не слушал своего учителя. Мысли мои были сосредоточены на другом.

Вот уже несколько месяцев Нил Степанович и компания увозят меня на этой комфортабельной и мощной легковой машине в самые различные места, чтобы я сделал некую работу. На первый взгляд, пустяковую, но для них, видимо, очень важную. Главным условием заключенного между нами устного трудового соглашения является вето на какие бы то ни было вопросы с моей стороны по поводу этой работы. Первое время я еще пытался что-либо выведать, но безуспешно. Тем не менее, запретить мне думать никто не может, и с некоторых пор я постоянно думаю: чем же мне приходится заниматься? Почему эти люди никогда не предупреждают, когда придут за мной в следующий раз? Означает ли это, что необходимость в моих услугах возникает всегда спонтанно? Кто они такие, эти пахнущие металлом мужчины? Почему работать приходится в самых разных местах – в основном, в нашем городе, но пару раз меня доставляли самолетами и вертолетами и в другие города? Почему эта работа так засекречена? И, самое главное, почему для выполнения этой нерегулярной, технически не очень сложной для любого другого человека, работы избрали именно меня?..

"Почему", "почему", "почему"… Одни сплошные "почему", на которые нет (и будут ли когда-нибудь?) никаких вразумительных "потому что"…

– Артем, ты меня совсем не слушаешь, – огорченно сказал И.А. – О чем задумался?

– Да так, – уклонился я от ответа. – Долго ли нам еще ехать?