Дмитрий Леонтьев - Идущие за кровью

— Их.

— Лаконичный ответ, — не заметив ничего подозрительного, успокоился Петров. — А где?

— Здесь.

— Хорошо. Очень хорошо… Где, вы говорите, находятся сейчас ваши… те, кого вы ждете?

Вместо ответа Кирсанов наклонился и неожиданно легко, словно играючи, одной рукой отодвинул тяжелую гранитную плиту с могилы Стахова. С отвратительным скрипом плита отъехала в сторону, открывая вход в темный, пропахший плесенью и гнилью склеп. Потоки воды и грязи тотчас хлынули вниз по ступеням.

— А вот этого не надо было делать, — сказал я, хватая Петрова за плечо и оттаскивая от мрачного колодца. — Закрой её обратно…

Из глубин склепа донесся чей-то протяжный вздох, и я услышал, как кто-то медленно начал подниматься по каменным ступеням на поверхность. И в этот миг что-то сильно ударило меня под колени. Падая, я успел заметить, как две огромные рыжие лисицы промчались мимо меня, ныряя в черный провал подземелья. Из склепа послышался глухой удар, и под землей началась какая-то возня, изредка прерываемая громким тявканьем и визгом.

— Петров, уводи этого долговязого придурка! — крикнул я, вскочил на ноги и, подбежав к Кирсанову, схватил его за локоть: — Пойдемте отсюда!

— Какого «придурка»? — туповато переспросил явно ошарашенный столь быстрым развитием событий Петров.

Ответить я не успел. Кирсанов поднял руки, соединяя их на моей шее, и я почувствовал, как земля уходит у меня из-под ног. Слабосильный на вид, он без видимого усилия держал меня над землей на вытянутых руках, и железные пальцы все глубже впивались мне в горло.

— Отстань от него! — услышал я боевой визг Петручо и краем глаза заметил, как, подскочив к Кирсанову, он зубами впился в его ногу.

— Ай! — меланхолично сказал бизнесмен и, удерживая меня на весу одной рукой, второй влепил бедняге такую затрещину, что, перевернувшись через голову, Петручо отлетел к открытому склепу. Шатаясь, поднялся на ноги, обвёл нас невидящим взглядом и спиной рухнул в темный провал, откуда тотчас донеслась новая серия визгов и рычания. И тут что-то сильно толкнуло Кирсанова в спину. Не удержавшись на размытой дождем земле, он выпустил меня и покатился по липкой грязи. А я обрушился прямо на огромную пушистую лисицу, сбившую с ног едва не придушившего меня бизнесмена. Ещё плохо соображая после падения, я обхватил её руками поперек туловища и навалился всем телом, прижимая к земле. Она забилась, пытаясь вырваться из моих объятий, но я не разжимал хватку, на всякий случай стараясь держаться подальше от её пасти. Громкий рёв ярости заставил меня оглянуться, и на мгновение я увидел здоровенного полуголого великана с головой быка, удерживающего за заднюю лапу пытающуюся вырваться лисицу с зажатой в зубах «чёрной книгой». Опомнившись, я ещё крепче сжал объятия и с опаской взглянул туда, где, по моим подсчетам, должна была находиться оскаленная лисья пасть…

— Ты настоящий джентльмен, — сказала Ирина. — Я тебе жизнь спасла, а ты меня за это едва не придушил…

Все ещё не веря своим глазам, я провел ладонью по её мокрым от дождя волосам.

— А… А где лиса? — ошалело поинтересовался я.

— Ты на ней лежишь, — пояснила она. — Неужели ты никогда не слышал о кунэце?

— Угу… Подожди, так это ты спасла меня вчера ночью? А кто те две лисы?

— Мои родственницы, — горько ответила она. — Увы, это древнее проклятье нашего рода за то, что мой далекий предок сумел где-то добыть ту самую «чёрную книгу», за которой охотишься и ты. Он получил власть над демонами, но одновременно получил сомнительный дар принимать облик зверя. И все его потомки обрели этот дар, мужчины могли превращаться в вервольфов, женщины — в кунэце… Зря ты вмешался во всё это. Я же просила тебя…

— Я хочу уничтожить эту книгу…

— Я тоже хочу этого, Серёжа. Поэтому и пыталась помешать сестрам завладеть ею… Я не хочу, чтоб мой сын или моя дочь несли на себе проклятье этой книги. А пока она принадлежит нашему роду, каждый рождающийся у нас ребёнок будет нести в себе кровь вервольфов и кунэце. Стоит ей исчезнуть, и мы будем последними, кто обладает этим даром. Сёстры не хотят этого, а я хочу. Я хочу, чтоб мои дети не боролись с искушением охотиться ночами на людей… Это правда…

— Вот почему ты не ладишь с сёстрами… Но почему же ты не сказала мне об этом с самого начала?

— Так ведь и ты не торопился называть себя, Страж… По большому счету, ты должен стремиться уничтожить меня, ведь я — кунэце, лиса-оборотень… «Аномальное явление», — грустно улыбнулась она. — Сейчас у тебя есть такой шанс…