Array Коллектив авторов - Фантум 2012. Локальный экстремум (сборник)

«…тело времени – это множество временных точек. Есть пространство, оно также дискретно. И есть их единое содержание – материя. Состояние всех точек стабильно. Если заставить эти микроскопические точки колебаться, это вызовет «размытость» их граничных состояний, и как следствие – стирание границ. Когда раскрывается временная точка, размытость между этой точкой и любой другой позволяет сцепить их и перейти из одной точки в другую. При этом на какое-то время возникает новая система координат с общей точкой отсчета. Когда размытость исчезает – общая система координат распадается и каждая из двух временных точек снова становится началом системы координат своей текущей действительности…»

– Профессор просил пока всё держать в тайне. До его возвращения. Конечно, если он не вернется, мы обязаны рассказать об эксперименте! Во первых, это открытие необходимо миру. Во вторых, он верил в то, что делает, ведь создать машину времени проще, чем понять ее! Поэтому он и хотел предъявить доказательства. Без них ему не поверили бы. Впрочем, я сомневаюсь, поверят ли сейчас. Сказать о проколе должен он сам. Он и скажет. – Петрик говорил с такой убежденностью, с такой неподдельной искренностью, что всем стало понятно, мол, как сказал, так и будет. Точка.

Ваня рассматривал на экране трехмерную картинку местности. Денис подошел к нему и объяснял что-то, и тот соглашался или не соглашался, хмыкал, но бил по клавишам.

Славик подсел к Ларисе, обнял ее за плечи и что-то говорил на ушко, а она смеялась, звонко, счастливо. Петрик листал тетрадь профессора. Только Ник был в стороне. Он сжался весь, сгорбился, то ли от холода ночи, то ли от одиночества. Он чувствовал себя виноватым – в том, что не такой умный, как Денис или Ваня. Не такой общительный, как Славик. Не такой симпатичный, как Кость, и не такой всеобъемлющий и серьезный, как профессор Петрик. Он словно попал в тупик. Он рвется вперед, но впереди – стена из непонимания и неловкости. Нужно развернуться и поискать другие пути. Он нащупал кольцо в кармане – металл был холодным. Ник шагнул назад, уходя в темноту – посидит на берегу, подумает о жизни, всё равно никто не заметит его отсутствия.

Внезапно возле костра появились двое.

– Всем сидеть на местах! – заорал молодой, его волосы были стянуты в хвост.

Тот, что постарше, держал в руках пистолет. Он направил его на Петрика и прохрипел:

– Кто шевельнется, получит пулю. Я не шучу!

От неожиданности все потеряли дар речи.

– Макс, бери бумаги!

Тот, ухмыляясь, направился к Петрику и грубо вырвал у него из рук тетрадь. Повернулся к Косте:

– Кость, ты с нами?

Тот хотел ответить что-то резкое, но только сплюнул, ругая себя за беспечность.

– А вот и дружки… – пробормотал Ник.

Ему понадобилось мгновение, чтобы понять – он должен что-то сделать, бандиты его не видят. Но что? Что?

Справа пистолет, слева – раскрытая тетрадь. Он не раздумывал, просто сделал шаг из темноты к Максу, с силой дернул за хвост, откинув назад голову преступника, вырвал из его рук тетрадь и бросил ее в костер.

Листы вспыхнули мгновенно, выбросив вверх сноп искр.

Макс замер – теперь, когда тетрадь сгорела, его геройство утратило всякий смысл. «Проклятый хвост, всё из-за него!» – мелькнуло в голове. Он трусливо отступил назад, оставляя сообщника одного.

– Уходим…

– Идиоты! – яростно выкрикнул второй. – Какие же вы идиоты! Все были бы миллионерами, все! Каждый из вас! – Он отступал в темноту. – А теперь – фью! – Он швырнул пистолет на землю.

Все молчали. Даже когда он исчез в темноте, никто не двинулся с места, словно не хотели принимать того, что случилось. Пистолет оказался игрушечным.

Ник в растерянности глядел на друзей. Опять он сделал что-то не так? Сердце билось у самого горла, руки дрожали от возбуждения.

– Чертов Кость! Пусть катится… да скажите же что-нибудь!

Непроницаемая, осуждающая тишина.

– Тетрадь сгорела… – сказал кто-то.

– Наверное, так будет лучше, – выдавил, наконец, Петрик и замолк. Подсознательно он ждал чего-то подобного, хотя знал, что сам бы ни за что не решился бросить чертежи в огонь. – Теперь-то нам никто мешать не будет. А Матвей всё восстановит, когда вернется. Всё! Нет никаких бумаг!

– Эти бумаги приносят несчастье, игрушка дьявола – этот прокол во времени. Весь мир сойдет с ума! – Славик уставился в огонь. – Гори всё ярким пламенем.

– Ты смельчак, Ник, – Денис хитро подмигнул, – счет ровный – два-два, приятель!