Джеймс Блиш - Ни железная решетка...

— О-хо-хо, — вздохнул Стаффер. — А что же будет с нами, когда космическое излучение проникнет сюда и разрушит наш атом?

Арпи улыбнулся:

— Мы уже получили на это ответ. Обнаружили ли вы движение в электроне, к которому мы приближаемся?

— Небольшое — всего лишь обычное планетарное движение. Около четырнадцати миль в секунду — предполагаемое для орбиты.

— Если бы продолжительность нашей жизни измерялась по чрезвычайно ускоренной временной шкале, этого нельзя было бы предположить. По нашей внутренней временной шкале мы не пробыли тут и миллиардной доли секунды. Мы можем провести остаток нашей жизни здесь, так и не увидев свободного нейтрона или планеты.

— Это утешает, — сказал Стаффер с некоторым сомнением.

Они молчали, наблюдая, как маленький мир постепенно увеличивается в иллюминаторах. Детали поверхности просматривались плохо, альбедо было высоким. По мере их приближения причина обоих эффектов стала очевидной, так как с каждым мгновением очертания тела становились всё более неопределёнными. Казалось, что оно окутано подобием густого тумана.

— Достаточно, — властно произнес Острейчер. — В любом случае, мы не можем совершить посадку на «Улетающем»; мы вынуждены будем отправить двоих исследователей на корабле-разведчике. Есть какие-либо предложения?

— Я пойду, — немедленно отозвался Арпи. — Я не упущу подобной возможности ни за что на свете.

— Не могу обвинять вас, — сказал Острейчер. — Но не похоже, чтобы то тело имело какую-либо твёрдую оболочку. Что если вы просто утонете в нем, погрузившись в самый центр?

— Это невозможно, — ответил Арпи. — У меня имеется небольшой фрагмент отрицательной массы, и я сохраню его, увеличив поле корабля при помощи антенны. Электрон лёгкий, но его масса положительная; другими словами, он легко оттолкнёт меня, и я не провалюсь далеко.

— Ну хорошо, кто пойдет с вами? — спросил Острейчер, очень осторожно маскируя каждое слово. — Одного опытного наблюдателя в принципе достаточно, но вам понадобится человек, который будет поддерживать связь. Я удивлен, что мы еще ничего не слышали от Хаммерсмита. Вы заметили, как крепко он закрылся, как только возникла эта тема?

— Именно так, — обескураженно согласился Арпи. — Я не слышал от него ни звука в течение последнего часа. Ладно, это его личное дело; может, ему вполне хватило Титана.

— Как насчет мисс Госпарди? — предложил Стаффер, — Кажется, ее успокаивает ваше присутствие, капитан; прогулка даст ей новую пищу для размышлений и одновременно уберет из корабля центр зарождающейся паники. За время вашей поездки, надеюсь, люди успокоятся.

— Идет, — сказал Арпи. — Мистер Стаффер, дайте команду на запуск исследовательской капсулы.

Все-таки маленький мирок имел твердую поверхность, хотя она так постепенно переходила в сияющую дымку атмосферы, что её очень сложно было разглядеть. Казалось, Арпи и девушка шли, по пояс погруженные в какую-то клубящуюся, опаловую субстанцию, которая содержала коллоидную металлическую пыль. Слабые удары об их скафандры не ощущались как таковые; вместо этого казалось, что они шли в гравитационном поле, составляющем около одной десятой части земного.

— Здесь ужасно тихо, — сказала Селия.

Радио в скафандре, как заметил Арпи, не работало. К счастью, свойства пространства вокруг них, в которые входило передавать мысли, оставались неизменными.

— Я вовсе не уверен, что звук будет передаваться в этом веществе, — ответил он. — В любом случае, это не газ, в нашем понимании. Это просто проявление неопределенности. Электрон никогда точно не знает, где он находится; он просто носится в пределах своих границ, не находясь в точности нигде.

— Да, это жутко. Сколько мы должны оставаться здесь?

— Недолго. Я просто хочу получить некоторое представление о том, на что это похоже.

Он наклонился. Поверхность просматривалась до мельчайших подробностей, хотя он снова не смог увидеть в них какого-либо смысла. Там и тут он видел крошечные, изогнутые ручейки какой-то субстанции с бриллиантовым сиянием, очень похожей на ртуть, и — да, была лужа неправильной формы, показывающая точный мениск. Когда он погрузил в неё палец, лужа глубоко вдавилась, но не разбилась, и его перчатка осталась сухой. Упругость ее поверхности должна была быть огромной; он гадал, состояла ли она целиком из одинаковых частиц. Шар казался полностью покрытым сетью из этих сияющих нитей.