Евгений Лотош - Ничьи котята

Торопливо намыливаясь жидким мылом, она окинула взглядом фигуры инструкторов. Те как на подбор казались стройными и подтянутым, с плоскими животами, широкими плечами, узкими талиями и сильными мускулистыми бедрами. Никаких жировых валиков на боках и раздутых пузиков, как у других мужчин и женщин, которых она раньше видела в бане, а движения казались грациозными, как у танцоров. Она бросила взгляд вниз, на свое тощее нескладное тело, и тайком вздохнула. Ей уже целых тринадцать лет, а грудь совершенно плоская, ребра и тазовые кости торчат как прутья парковой решетки, ноги худые и кривые… Надо же выглядеть такой уродиной!

— Эй! — окликнули ее со стороны. Она оглянулась. Через один рожок от нее мылся мальчишка чуть постарше ее самой. Он махнул ей рукой и принялся смывать с волос остатки мыла. — Привет!

Карина махнула рукой в ответ и, быстро закончив мыться, прошла из душа к скамейке, на которой оставила дзюбу. Вот приставала! Нельзя, что ли, подождать, пока они из душа выйдут и оденутся? Схватив одежду в охапку, она быстро проскользнула к шкафчикам раздевалки, как следует вытерлась полотенцем, натянула на себя трусики, шорты и майку и застегнула сандалии. Быстро сложив и упихав влажную дзюбу в пакет, она нерешительно оглянулась. Сегодня за ней обещал зайти Дзинтон, но он что-то не появлялся.

— Эй, погоди! — давешний мальчишка из душа только-только закончил вытираться. — Не уходи, я сейчас! — Перебросив полотенце через плечо, он сделал шаг в ее сторону.

И тут время пошло медленно-медленно, как во сне. Карина знала такое состояние, когда понимаешь, что сейчас произойдет что-то непоправимое — разобьется упавшая чашка, или она сама, падая, вот-вот с размаху грянется коленками и локтями о твердый асфальт тротуара. Понимаешь, но уже не в силах ничего изменить и можешь только как со стороны наблюдать за происходящим… Она завороженно наблюдала, как пятка мальчишки поехала по мокрому каменному полу, его нога подвернулась, и он начал падать навзничь. Какой-то частью сознания девочка понимала, что брошенный пакет с дзюбой падает на пол, что она сама с усилием, словно в глубокой воде, переставляет ноги, а ее манипуляторы стремительно разворачиваются, вытягиваясь к мальчику, чтобы подхватить и поддержать, но ничто уже не имело значения. Слишком далеко. Она не успеет. Она не дотянется… Все так же медленно мальчик падал на пол, и его руки беспомощно размахивают в воздухе, безуспешно пытаясь восстановить равновесие, и в последний момент одна из рук подворачивается под тело, и даже на расстоянии слышен отвратительный хруст, с которым ломается кость. В глазах мальчика появилось то особое выражение, когда понимаешь, что с тобой случилось что-то ужасное, но боль еще не дошла до сознания. И его предчувствие боли и растерянность на лице, наконец, заставили время идти нормально.

Она подбежала к мальчишке. Тот сидел, с удивлением глядя на свою странно вывернутую и смещенную кисть. Запястье отогнулось так, словно в руке появился новый сустав.

— Моя рука… — неверяще сказал он. — Ты смотри, что с рукой…

Он дотронулся левой рукой до кисти правой и в тот же момент испустил громкий ужасный крик, заставивший Карину отшатнуться назад. Его глаза закатились под лоб, и он мертво, словно мешок с песком, упал на спину к ногам подбежавшего инструктора.

Несколько секунд спустя все инструкторы — и уже одевшиеся, и все еще голые и мокрые после душа — собрались вокруг мальчика. Немногие еще не успевшие уйти ученики сгрудились за каменным полом душевой, не решаясь наступить на него, словно на какую-то запретную территорию.

— Перелом предплечья, — пробормотал кто-то из инструкторов. — Вот незадача… И как он умудрился?

— Караби! — во весь голос крикнул другой. — Караби! Сюда, быстро!

Владелец школы выглянул из двери своего кабинета и несколько секунд спустя присоединился к толпе.

— Так, — громко и жестко произнес он. — Ничего интересного тут нет. Курст, будь так любезен, вызови скорую. Орина, я сейчас подниму его, а ты придержи ему руку, чтобы не болталась. Остальные приводите себя в порядок и позаботьтесь, чтобы ученики разошлись по домам.

Он легко, словно пушинку, поднял мальчика и вместе с одним из троллей-инструкторов осторожно понес его в сторону своего кабинета. Другой инструктор, отошел в сторону и что-то быстро и тихо заговорил в пелефон.

Кто-то положил руку Карине на плечо, и она вздрогнула так, что подпрыгнула на месте. Оглянувшись, она увидела рядом с собой инструктора Адама.