Андрей Рубанов: Боги богов

— Извини, — сказал Марат. — Центр велел эвакуировать тело. Нельзя оставлять здесь скелет с пятью пальцами…

— Жаль. Было бы красиво… — Жилец опять размял пальцами щеки и крылья носа. — А теперь… — он неловко шмыгнул носом, — пора нам. И тебе, и мне. Тебе к своим, а мне — к своим…

Марат хотел спросить, где пребывают те, кого старик считает «своими», но не успел. Жилец глубоко вздохнул и прошептал:

— Мать… Она мне уже три ночи снится. К себе зовет…

Вытянув тощую руку, он показал на черную точку у самого горизонта.

— Смотри. Джо нормальный парень, он не соврал… Вон, справа, гляди…

Пчеловолк-разведчик летел крупными зигзагами, меняя направление неправдоподобно быстро, как это умеют делать только насекомые.

Когда Марат снова посмотрел на Жильца, тот был уже мертв. Медленно оседал, сгибая ноги, запрокинув лицо к небу. Из ушей и рта текла кровь, глаза выкатились из орбит.

Он почти ничего не весил.

Десять лет назад я едва мог его поднять, вспомнил Марат. Если бы он не был так самонадеян и занял нужную позу в утробе — может быть, не сломал бы хребет. И начал бы получать Фцо с первого дня пребывания на Золотой Планете.

Дотащив тело до катера, бегом вернулся в пещеру, собрал медные предметы.

Кожаный кошель хотел оставить, но в его лямку могла быть вплетена проволока.

Насчет проволоки Центр особо настаивал.

Надо что-то придумать, сказал себе Марат. Надо как-то обмануть контроль и оставить малышу хотя бы один приличный кинжал. Если после зачистки здесь уцелеет несколько медных изделий — планета не сойдет с орбиты, и аборигены вряд ли мутируют до неузнаваемости. В каталог внесено почти пятнадцать тысяч наименований. В Центре подсчитали, что изъято и уничтожено девяносто семь процентов всех металлических предметов. Местная цивилизация не рухнет, если генерал Муугу получит в подарок от старого товарища хороший боевой нож, выкованный из чистейшей самородной меди. Один-единственный кинжал со спиленным Ликом Отца — от частой заточки клинок истончится и прекратит существование еще при жизни владельца. В Центре это понимают, и Директор не скрывает удовлетворения. Не все ножи найдены, не все колечки и блюдца конфискованы, однако ненайденное, спрятанное, укрытое будет активно употребляться по назначению и быстро придет в негодность. Медь — слишком мягкий материал. С бронзой было бы сложнее.

Так или иначе, Центр приказал свернуть активную фазу. Незаконная экспансия разума остановлена. Последствия устранены.

Марат почесал грязную голову. Операция завершена, почему, черт возьми, не сделать маленькое исключение для лучшего, самого исполнительного и ловкого аборигена?

Муугу подтолкнул свою спутницу вперед, сам отвернулся.

Позавчера они устроили очередную аудиоконференцию, пригласили профессора-историка, судя по голосу, чрезвычайно разумного, вменяемого человека, предложившего усилить нажим на местное население путем взятия заложников. Из каждой семьи насильно уводится один ребенок, все арестованные помешаются в особый лагерь и возвращаются матерям только в обмен на медные предметы. С матерями пожестче, советовал профессор, деликатно покашливая. Хочешь вернуть сына — принеси три ножа. Ищи где хочешь. Старая технология, дикарская, но эффективная… Директор в прямом эфире послал профессора к черту, и Марат поддержал, хотя его голос даже не был совещательным.

Девушка стояла, опустив глаза. Низкорослая, крепкая, некрасивая. Конечно, Марат надеялся, что последняя из рода тлиу окажется прекрасной девой. Похожей на ту, что когда-то спасла ей жизнь. Хотя бы что-нибудь общее, волосы или походка. Или улыбка, например. Но нет, сходство было только в крепости дельтовидных мышц. Ныряльщица — у таких всегда мужские плечи.

Маленький генерал схватил ее за руку, дернул, поставил прямо перед Маратом.

Он так и не понял, почему у него отобрали ножи. Взамен Марат вручил обсидиановый клинок, изготовленный в лаборатории базы, внушительный, настоящее наградное оружие воина, покаравшего Великого Отца, снявшего с него кожу и показавшего трофей матерям родов. Однако Муугу, приняв подарок, немедленно сунул его в щель меж камнями, сломал лезвие и ушел, не оглядываясь.

Три дня Марат не видел его — и вот жилистый убийца вернулся, чтобы выполнить последнее поручение.

Кожу Отца тоже изготовили в лаборатории. Марат пытался скандалить, кричал, что нужен полноценный клон, дабы соблюсти ритуал во всех мелочах, с рассечением живота, выемкой кишечника и так далее. Но Директор ответил, что времени нет.