– Логично, – подумала Светлана. И ее назревшие претензии, снова растаяли в объятиях Жерара.
* * *
Правда она и сама была виновата в том, что все это затянулось так надолго. Она хотела остаться чистенькой в этом кошмаре их развода. Жерар ведь однажды предложил:
– Хочешь, она сейчас войдет, и я ей все скажу.
Светлане очень хотелось, чтобы Жерар сделал это, когда она была в Москве. Там она не представляла, как страшно, сказать человеку, с которым ты прожил двадцать пять лет, – давай разведемся или, – я тебя больше не люблю. Но теперь здесь, она быстро представила эту сцену, которая будет происходить у нее на глазах, и сколько ужаса она испытает от слов Симон, от ее истерики, от необходимости прожить в этом доме еще две недели, которые остались ей до отъезда. От этих мыслей, она похолодела, как будто на нее вылили ушат ледяной воды, и она, тут же остановила Жерара.
– Нет, нет, ты что! Не сейчас. Без меня!
– Ты не хочешь мне помочь! – возмутился Жерар. – Ты же видишь я трус, я боюсь начать этот разговор с Симон, так помоги мне, поддержи!
– Потом, – сказала Светлана, вырываясь из объятий Жерара, и в душу ее пробрался тот самый холод, схожий теперь с заморозкой, от которого даже руки и ноги ей перестали повиноваться.
Светлана, вырвавшись из рук Жерара, быстро вышла на кухню, и, поправив волосы, включила чайник, стараясь настроиться на обычный лад. А когда в дом ворвалась Симон, вернувшаяся слишком быстро из булочной, она была в норме и ничем не выдала того, что счастье Симон висело на волоске. Она в общем то уважала его жену, и даже любила ее, ведь и Симон участвовала в гостеприимной обстановке для Светланы уже несколько лет. Она была ей почти подруга, правда такой, которой она ничего лишнего рассказать не могла. Это был парадокс. Она любила Жерара, и очень хотела, заполучить его. Но она любила и Симон, и не хотела ей несчастья. Тем более, что здоровье у Симон было не в лучшем состоянии.
Когда сцена возвращения прошла успешно, Светлана окончательно успокоилась, заклеймив в душе и себя, за то, что потеряла контроль, и Жерара за его беспечность. Ведь останься она в комнате вместе с Жераром еще минуту, риск быть застигнутыми на месте преступления, был стопроцентным. Эти страхи, и раскаяния продлили ее терпение еще на несколько лет. Мало того, теперь она и сама не очень хотела их развода.
– Вот если бы все произошло само собой. Без стрессов. Но как?
Светлане тогда было страшно озвучить эту мысль. Но ее озвучила Вера, как всегда точно, и резко.
– Тебе надо ждать, и будет как в сказке. Или осел, или падишах, или Нассредин. Кто– то уйдет первым.
– Уйдет! Это значит, умрет, как еще? – подумала с тоской Светлана.
Ей не хотелось, чтобы кто-то уходил первым, а по– другому, разрубить этот узел было нельзя. Иногда она представляла все эти варианты:
– Падишах, – он мог умереть первым. По обычному закону подлости. Ни Светлане, ни Симон! Но тогда они с Симон оставались, неутешными вдовами, легальная и нелегальная. Нет, она не хотела, чтобы уж так не повезло им с Жераром. У нее поднималась буря возмущения, в которой она обвиняла Симон в том, что та не дала Жерару того, что могло продлить его жизнь. Она всегда считала, что Симон плохо готовит, плохо любит, и вообще взвалила на Жерара все, что можно, при этом, не давая ему ничего! Ни детей, ни любви, ни возможности оставить себя любимую. Это был плохой вариант.
– Осел! – если, уйдет осел! Конечно, это бы был лучший вариант!
Но однажды, когда Симон свалилась и загремела в госпиталь, Светлана увидела неподдельное горе Жерара. Он страдал, он жалел! Он навещал свою Симон почти каждый день, в госпитале, который был в ста километров от дома. И кто знает, как бы он стал относиться к Светлане, бичуя себя и ее тоже, за то, что это их вина, что ушел «Осел» Только тогда, когда Симон пошла на поправку, Жерар сказал Светлане:
– Если что, я конечно не хочу этого, – оправдал он свое следующее предложение, – но мы сразу женимся, ты никуда не уедешь и останешься тут в качестве мадам Ренуа. Хорошо?
– Хорошо! – сказала Светлана, но я тоже не хочу… она имела ввиду Симон. И подумала, – почему он не сказал ей этого раньше? Теперь, после выздоровления Симон, это было уже не актуально и безопасно для них обоих. Для Симон, и для самого Жерара!
Но, Светлана снова растаяла. Ведь для нее главное было знать, что Жерар любит и хочет, чтобы они были вместе. А Симон, пусть уж она будет здорова!
Но был и третий вариант.
Читать дальше