Алексей Туренко - Крым 2.0 Война

Ответом оратору была стрельба в воздух и бешенство в глазах. Дернек задел за живое - тут никто и ничего не простил.

Из задних рядов, в диссонанс с происходящим раздались громкие проклятия. Стрельба и крики смолкли, сменившись недоуменным гулом. Яуз, вместе с окружающими, оглянулся и привстал на цыпочки, стараясь разглядеть поверх голов, причину недовольства. Со стороны города, уверено рассекая толпу, к прибывшим направлялась большая группа людей. Толпа, затихая, начала тихо, но оживленно переговариваться. Первыми шагали телохранители, не церемонясь, расталкивая собравшихся. Оставляя за собой просеку в толпе, они ледоколом шли вперед, расчищая дорогу боссам. Пропуская эту сплоченную целеустремленную группу, толпа смыкалась, замолкая.

В одном из шагавших, здоровяке со злыми глазами и черно-смоляной бородой, Яуз опознал главу Измирского клана. Второй, идущий бок о бок с первым - высокий и худой мужчина, был известен, как представитель Южного братства. Большой острый нос, запавшие щеки. Непроницаемые, глубоко посаженные глаза, зыркали на собравшихся из колодцев глазниц. В решительной и быстрой походке обоих чувствовалась легкая нервозность - слишком быстро шли. Наконец, на пятачке набережной, обе группы сошлись. Умолкшая толпа окружила их с трех сторон, готовая слушать и смотреть, как и о чем будут говорить большие люди.

-Салям, братья.

-И тебе салям, Дернек. - Отозвался измирец. - Зачем пришли?

Голос его был нетерпелив и отрывист. Бородач едва сдерживал себя. Дернек будто не слышал его.

- Позволь брат, представить тебе одного человека. – Он посторонился и из-за его спины выскользнул мужчина со шрамом. Пауза. Оба собеседника, скользнув по тому взглядом перевели вопросительные взгляды на говорящего.

-Все помнят о горстке смельчаков, что год назад вышли с голыми руками на караван неверных?

Кивнули многие.

- А безумно смелого Ага-хана, почти в одиночку добравшегося до горла шакалов?

Бородатый переглянулся с напарником, не до конца понимая, куда гнет Дернек.

- В первый раз, Аллах отвернулся от него... – В голосе говорящего послышалась печаль. Он помолчал и продолжил. – Но, Аллах любит смелых - вторая попытка была лучше.

И не давая опомниться, он положил руку на плечо «усмехающегося» и взревел. – Вот Ага-хан! А за его спиной – долгожданная добыча!

Восторженный вой взмыл вверх. Толпа бесновалась. Перед ней стояла живая легенда. Никто уже не помнил, почему Ага-хан пошел на конвой. Но рассказы о смельчаке, который кинулся на гяуров с горсткой людей и двумя развалинами до сих пор ходили на побережье. Он один, потопил (ну почти потопил!) фрегат и разогнал целый караван торговцев! И этот легендарный пират, сейчас стоял перед ними!

«Легенда» подняла руку. Толпа смолкла.

-Я хотел и сделал! Идите со мной и вы получите все!

Восторженный рев в ответ.

-Старые вожаки жадны и трусливы! – Мощная рука поднялась. Указательный палец уперся в бородача. – Аллах любит щедрых и смелых! А не эту мразь! Убейте их!

Слова кончились. Измирец, яростно смотря на «пришельца», лапал пояс в поисках ствола. В его спину, чуть выше пояса, воткнулось лезвие ножа. Почти по рукоять, за которую держался горячий и торопливый юнец из передних рядов. Паренек отпустил деревянную ручку, растерявшись от собственной храбрости. Секундный столбняк прошел. Чернобородый, чуя в себе сталь заревел.. Юнец выдернул нож и лихорадочно заработал, тыкая мокрой сталью в тело. Рев превратился в визг. Реакция телохранителей запоздала – заполошные пистолетные хлопки, визг рикошетов. Молодой турок, не закончив движения, навалился на жертву. Сползая по ней, он обрушился на асфальт. Упал нож. Ботинки проскребли асфальт. Шатающийся бородач завыл. Держась за залитый кровью, распоротый бок, здоровяк серея рухнул.

Стоящий в первых рядах, высохший турок с бесстрастным лицом перевел темные глаза с двух тел на замершего телохранителя. Прочитав в глазах неуверенность, «сухой» повел вытертым до белизны стволом. Ду-дух! Телохранителя развернуло. Следом швырнуло на асфальт соседа, жилистого мужчину лет тридцати. Турок сузил глаза и повел стволом правее. Упали еще двое. Ожившая толпа, как прилив залила площадку, скопом накидываясь на «бывших». Вопли, хрипение, визг умирающих. Высохший опустил автомат и поглядев как рвут на части старых вожаков, перевел глаза на новых. Заметив взгляд, человек со шрамом одобрительно кивнул. Он видел - «кто и как». «Сухой» вежливо ответил едва заметным наклоном головы, не обращая внимания на свалку. Там все шло как заведено, гиены, падаль - неразлучны. Толпа закончила. Угасли высверки ножей. Мясники, тяжело дыша, ожесточенно пинали пинали десяток неподвижных тел.