Александр Экштейн - Око вселенной

Они отсылали заявки с пожеланиями начальнику школы, а тот уже вместе с кадровиками подбирал нужных преподавателей высшей квалификации, проверенных временем и ФСБ, и знакомил их с руководителями курсов. Последнее слово было за ними. Если кандидатура по каким-то причинам не подходила, начальник школы лишь пожимал плечами и подбирал новую. Руководители курсов имели на это право, за каждого своего курсанта они отвечали головой в буквальном смысле слова. Если после обучения, во время квалификационной аттестации, они рекомендовали своего подопечного для работы «в поле», то их рекомендацию принимали безоговорочно, но если случался провал по вине слабой подготовки разведчика, то рекомендатель, по негласному, поэтому работающему без сбоев, закону, обязан был застрелиться.

— Если артист — это ходячее желе, то женщина — это всегда форма, готовая наполниться мужским содержанием, которое она ненавидит всей своей трепетно-истерической сутью. Артист же нейтрализует эту ненависть тем, что, будучи мужчиной, он легко становится женщиной, и наоборот. Но это все, — Ладан Семенович покрутил кистью правой руки перед аудиторией, — общеизвестные истины, ибо есть женщины, есть очень красивые женщины, есть праздничные, блистательно-сексуальные женщины, а есть ведьмы. И тут, молодые люди, вам нужно забыть все, что я до этого говорил… Ведьмы — это нечто другое, это воины, и воины высокопрофессиональные, опытные, хладнокровные, чаще всего беспощадные. Это очень опасно. Из сорока пяти выпускников нашей школы за последние тридцать лет, работающих в этом направлении, в живых осталось только четверо, и одного из них вы видите перед собой. Поэтому я заинтересован в том, чтобы вы все остались в живых, побеждая при этом. — Ладан Семенович Мушка обвел взглядом аудиторию, состоящую из семерых слушателей курса «Альфонсы». — Главная опасность ведьм, то есть эмпирически-вдохновенных женщин, в том, — грустно проговорил преподаватель, — что их невозможно ненавидеть и воспринимать как врага. Поэтому вам необходимо будет их нейтрализовать и использовать в своих целях с любовью и нежностью, а если понадобится, то с этими же чувствами убить, ибо без любви и нежности ведьму убить невозможно. Но! — Ладан Семенович поднял руку, словно произнося клятву, и стал похож на римского сенатора. — Есть эмпирически-вдохновенные женщины-ведьмы, есть актонидии, не сумевшие умереть ведьмы, а есть високосные женщины — квант-ведьмы. О последних двух категориях я не хочу упоминать всуе. — Ладан Семенович даже прикрыл глаза, выражая таким образом полуироническое и вместе с тем уважительное благоговение. — А к изучению первой категории подойдем со всей мерой ответственности…

Курсанты группы «Альфонсы» высшей спецшколы СВР России стоят того, чтобы их знали поименно:

Вацлавский Ян Витальевич, двадцать лет. Вычислен кадровиками ФСБ в городе Сыктывкаре, Коми-Пермяцкого округа. По результатам психологического тестирования попал в категорию «Обаятельная сволочь». Кадровики заприметили его в тот момент, Когда он, предварительно не знакомясь, прошел в Сыктывкарском аэропорту все системы досмотра, от контрольно-пропускного пункта до пассажирского кресла в Як-42, следующего в Москву, без билета и документов, потому что на всем пути ему попадались только женщины. Мотивировал он это действие тем, что «в Москву за „Гжелкой“ надо, а то у нас вся водка паленая». Кадровики дали ему улететь в Москву, там задержали, поговорили, и Ян Вацлавский стал курсантом специального назначения, продолжив свое десантное образование в школе СВР.

После недельного карантина на подмосковной тренировочной базе в Щелково ему присвоили псевдоним «Наглец», и он стал подопечным Степаниды Груниной. Внешность у Вацлавского непримечательно-парадоксальная, он похож скорее на вышибалу в ресторане для профессиональных каратистов, умеющего виртуозно исполнять на скрипке все концерты Паганини…

— Вацлавский, — иногда говорила ему Степанида Грунина, — если бы ты не был моим курсантом, ты бы закончил свои дни в каком-нибудь подвале подвешенным за одно место…

— Курсант Вацлавский, — несколько в иной манере вторил шефу Ладан Семенович, — вы болван и будете им до того времени, пока не пройдете аттестацию. Но, черт побери, я впервые вижу десантника с аристократическими манерами и павианьим сексуализмом одновременно.

— Да я так, — смущался Ян Вацлавский и уточнял: — У моего деда на могиле до сих пор какие-то старухи жизнь самоубийством заканчивают.

Читать дальше