Сара Доук - Традиционный сбор

Проект «Конституция» — наш троянский конь. С системой, которую мы поставили на ноги, мы проникнем всюду. Это одна из наилучших осуществлённых и защищённых хакерских атак всех времён. Мы исхитримся прорваться, мы поставим перед людьми несколько этических вопросов. Одни люди ответят на них, другие — нет. Но все их увидят. И задумаются над ними. Томас критиковал язык нашего опроса. Двусмысленность — это суть языка. Два человека, говорящих на одном языке, выросших в одинаковой социокультурной среде и учившихся одному и тому же, зачастую не понимают друг друга, потому что придают одним и тем же словам различное значение. Абсолютно точная коммуникация просто-напросто невозможна. Большинство учёных дают определения своим идеям и растолковывают свой словарь, прежде чем приступить к дебатам или к изложению своих теорий. Какой бы язык мы ни выбрали, нас никогда не поймут в полной мере. Зато мне нравятся другие аргументы, которые привёл Томас, и я за то, чтобы последовать его инициативе и для начала обратить проект только на Евросоюз. В ЕС мы имеем дело с более или менее гомогенным обществом, чьи история и культура некоторым образом сходны.

И всё же я должна вам объяснить, почему я выбрала именно европейский карнавал, чтобы приступить к проекту «Конституция». В нашем проекте я заметила несколько ошибок и думала о том, как их обойти, не упуская из виду первоначальные цели. Но чем больше я об этом думала, тем ирреальнее и утопичнее казался мне весь замысел. Гораздо ирреальнее и утопичнее, чем мне бы хотелось. Правда, помимо нашей цели, я поняла, какая бесценная информация попадёт нам в руки в виде ответов на наши вопросы. Как антрополог, я не могла устоять перед этим. Мне настолько не терпелось получить результаты, что я подумала вот о чём. Если присмотреться, то бросится в глаза, как мы сложны. С помощью прогресса мы открыли реальность, наука обрушила на нас сомнение, а с революцией мы обрели право на счастье. И между делом нажили личную индивидуальность. Власть государства над нами становилась тем незначительнее, чем меньше мы нуждались в нём, чтобы удовлетворить наши потребности и желания.

Естественно, всё ещё существует некая ностальгия. Традиции Александра. Застой просто даёт человеку более высокую защищённость, чем перемены. Перемены содержат в себе неизвестное, переменам присущи сомнения. Традиция даёт уверенность. Она укоренена и оправдывает нормы, которые сама же создала, она препятствует размышлениям и позволяет не брать на себя ответственность. Но все мы знаем, что эволюция неотвратима. Когда машина уже запущена, её никто и ничто не остановит. В нашем праздном обществе нормы становятся нонконформистскими. Каждое поколение ставит под вопрос предшествующее; технология довершает остальное. Иногда кто-то теряет при этом почву под ногами. Общество индивидуальностей ещё не очень старо. Мы тоже знаем его не очень хорошо. Но оно принципиально изменило наше представление о реальности. Психология, социология, этнология и антропология постепенно разрушили все бастионы реальности. Менталитет Запада радикально изменился. Мы знаем, что мы существуем, мы знаем, что, несмотря на все различия, мы похожи, мы знаем, что мы все равны. Человек имеет своё место в мире, равно как и любое другое живое существо. Человек несёт некую ответственность перед этим миром. В конце концов, самого себя определяешь через возможности выбора, которые тебе предоставляются. Но на самом деле у тебя никогда не было выбора…

На этом месте я заставила их улыбнуться.

— Мы паломники сомнений. Мы не в состоянии примкнуть к господствующей доктрине, хотя соблазн велик. Общество — это пространство, где мы можем вновь обрести друг друга, пространство, которое мы построили тем, что познакомились и научились друг друга уважать. Это пространство, где мы пытаемся жить в гармонии с другими. Это пространство, которого так боится Александр, пространство, в котором накапливаются наши сходства. Мы строим это пространство благодаря нашему истинному самопознанию, но и благодаря глубокому познанию других. Если мы ожидаем, что другой признает нашу реальность, мы должны признать и его реальность. И я желаю этого для всего человечества. Я не говорю, что я хочу создать это, поскольку вряд ли для этого хватит одной-единственной жизни. Я хотела бы выявить тождественность людей. Я хотела бы открыть им, что их связывает, не задевая того, чем они хотели бы остаться или стать.